Этот и другие волнующие вопросы мы обсуждаем в нашем спецпроекте о любви евреев к кофе. Сегодняшняя история — о культуре кофе в стране, где провалился Starbucks, но расцвел Cofix
Читать дальше...
Израильская армия: академические исследования журналистки vs личный опыт бывшего спецназовца
В конце сентября на «Цимесе» вышел текст израильской журналистки Александры Аппельберг про стереотипы об израильской армии. Антон Вассерман, ветеран спецназа израильских погранвойск, прочитал этот материал и считает, что всё вовсе не так категорично и акценты стоит расставить иначе
— Александра в своём тексте пишет, что армия — ключевой институт в Израиле, и здесь она права. Армия всегда будет ключевым институтом, пока существует Государство Израиль. Но я считаю, что акценты в статье расставлены не вполне верно, они должны быть другими.
Прежде всего скажу пару слов о том, что отличает израильскую армию от других и что важно понимать в её устройстве. Только в израильской армии солдат и офицер могут быть друзьями, и это рушит все устоявшиеся представления. Израильская армия — это не армия иерархии, не армия каст, это армия друзей. И в ней не существует стеклянных потолков.
Если у тебя есть мотивация, нормальный медицинский и психологический профиль, если нет ничего, что может быть угрозой с точки зрения безопасности, — ты можешь попасть в любые войска, служить где угодно.
Да, иногда тебе могут отказать по каким-то объективным причинам. Я, например, не попал в кинологический отряд, потому что я был репатриантом, мои родители жили в другой стране, моя семья потенциально представляла собой мишень и я не прошёл проверку службами безопасности — а не потому что я был русский и меня дискриминировали.
Кроме медицинского профиля огромную роль играет каба, так называемый «знак качества» призывника, складывающийся из нескольких факторов, куда входят данные об образовании, результаты собеседования с армейским диагностиком и психометрического теста. От этого показателя зависит, какие виды войск доступны будущим призывникам и могут ли они попасть на офицерские курсы. На кабу влияют разные неочевидные вещи. Скажем, если ты вырос в многодетной семье в двухкомнатной квартире, это может быть фактором, потому что это, безусловно, повлияло на твоё состояние. Может быть, ты так научился находить компромиссы и уживаться с людьми, а может быть, наоборот.
Теперь можем обсудить стереотипы, которые Александра разбирает в своей статье.
Правда ли в армии есть равенство полов?
Александра пишет, что девушки в армии страдают от сексизма, редко попадают в боевые войска, а если попадают, то сталкиваются потом с проблемами, возвращаясь к мирной жизни.
Сексизм в Израиле есть, к сожалению, везде. Это не проблема конкретно армии, это проблема всего государства.
Но в остальном согласиться с этими аргументами я не могу.
Если медицинский и психологический профили позволяют, девушка может попасть в армии на любую должность. В этом смысле действительно есть гендерное равенство. А что касается деформации, которая происходит с девушками, если они служат командирами или попадают в боевые части, — она происходит со всеми, с любым человеком вне зависимости от пола. Ответственность на тебя давит, она тебя меняет, и это нормально.
Это проблема всех больших начальников и армейских командиров: трудно разделить работу и личную жизнь. Если ты командуешь на работе, то ты командуешь и вне её — женой или мужем, друзьями, детьми. С этим сталкиваются все, кто принимает социальную роль лидера, и это не имеет отношения к полу. Проблемы одни и те же у мальчиков и у девочек.
Отчасти правда, что обществом это воспринимается более негативно, когда дело касается женщин. От них ожидают, что они свой опыт оставят в армии, разучатся командовать, вернутся к привычной социальной роли жён и матерей. Но это тоже проблема общества в целом, а не конкретно армии.
Хочу заметить, что похожая ситуация, совершенно не связанная с полом, возникает и у женщин, и у мужчин, получивших во время службы ПТСР. От них тоже ожидают, что они из армии придут такими же, как были, — но это невозможно, и адаптация к мирной жизни требует усилий и от них самих, и от тех, кто их окружает.
Правда ли, что в армии дискриминируют разные этнические группы?
Александра пишет, что исследования показывают: в армии евреи, приехавшие в Израиль из кавказских республик бывшего СССР, чаще всего получают низкостатусные должности вроде повара и водителя. Однако в тексте ничего не говорится о том, какой механизм к этому приводит.
В моё время (и, я думаю, сейчас ничего не изменилось) проблема была не в национальности, а в особенностях менталитета, с которыми армия не умеет работать — но и сами призывники редко понимают, как себя вести, чтобы избежать проблем и не попадать в деструктивные истории.
Вот, например, ребята из кавказских общин у нас отказывались мыть туалеты. Не будут — и всё, это для них принципиальный вопрос. Можно было бы договориться, сделать вместо этого двойной-тройной объём другой работы — такое в израильской армии вполне бывает.
Но если человек просто отказывается выполнять приказ из гордости, не предлагая никакой альтернативы, то в результате он оказывается в армейской тюрьме, и после этого ему действительно дорога только в повара или водители.
Это не вопрос сознательной дискриминации людей из кавказских общин. Перед ними тоже открыты все пути и возможности, они могут служить — и служат — в любых частях, если проходят по здоровью и есть нормальная каба. Среди них много прекрасных солдат и офицеров, в том числе женщин — в моём взводе, а это, на минуточку, спецназ погранвойск, была солдатка с грузинскими корнями.
Александра приводит в тексте наблюдения русского блогера-репатрианта, призвавшегося в армию добровольцем. Он считает, что репатрианты из западных стран пользуются в армии большими привилегиями, в том числе чаще попадают на офицерские позиции, и связывает это с пожертвованиями на нужды ЦАХАЛа, которые делают американские и европейские общины. Однако, на мой взгляд, механизм тут тоже другой.
Дело в том, что эти солдаты — штучный товар. Чаще всего они хаялим бодедим, «солдаты-одиночки», люди, которые специально приехали из других стран служить в израильской армии, а не попали туда по призыву.
Они добровольцы, они стремятся попасть в определённые части — и да, они выделяются. Сами, не их выделяют. У них часто другая мотивация, они более сфокусированны, мотивированы хорошо служить, поэтому и отношение к ним другое.
Среди призывников кто-то замотивирован, а кто-то балбес, и эти балбесы сильно влияют на общую картину. В израильской армии почти нет американцев, попавших туда без большого желания в ней служить. А ядро суперзамотивированных ребят из других диаспор — тех же русских например — размывается, скажем так, шалопаями просто за счёт того, что их в армии больше.
Правда ли, что нынешние призывники не хотят идти в боевые части?
Люди, конечно, косят от армии, и так было всегда. Но при этом нельзя забывать, что первая коммуникация в любой израильской гражданской системе для людей старше 25 лет — это вопрос «Кем ты служил в армии?». Даже сейчас я встречаюсь с израильтянами в Москве — и это первый вопрос, который мне задают. Был ли в Ливане, в Газе, кем был в армии — это основополагающие вещи, это то, что обязательно будет влиять на твою жизнь.
Если ты не служил, ты вряд ли сможешь попасть на серьёзные должности, связанные с госслужбой, безопасностью и т. д. Да, государство тебя тоже сегрегирует: силком в армию никто никого не тащит, но мягкий пинок в нужном направлении дадут.
Ты не пошёл в армию — окей, но тогда часть возможностей для тебя закрывается.
Люди, которые хотят избежать армии или послужить в тёплом местечке, — совершенно не новая тенденция. Такие всегда были и будут. Вот хотя бы Яир Лапид, израильский политик, министр иностранных дел и альтернативный премьер-министр в нынешней правительственной коалиции с Нафтали Беннетом. Лапид постоянно мучается, несмотря на свой высокий пост в правительстве: ему всё время припоминают, что он в армии был всего лишь военным корреспондентом.
Служба в боевых частях даёт буст твоей карьере, никуда от этого не денешься. Так что нельзя согласиться с тем, что это никому не надо и что люди сейчас не стремятся в боевые войска. Я считаю, что служба в армии до сих пор важна и престижна, и те, кто думают заранее о своей будущей карьере, не могут не понимать, какую роль играет в этом армия. Если они не хотят быть не пойми кем — они будут искать возможности служить в боевых частях.
Автор: Антон Вассерман
Читайте также:
