Словосочетание «еврейские погромы» так прочно закрепилось в русском языке, что уже кажется, словно они были всегда. На самом деле нет: первые столкновения начались лишь в XIX веке и повлияли на множество дальнейших событий — от русской революции до освоения Палестины. «Цимес» рассказывает о том, почему первыми в России евреев начали бить греки, как самооборона объединила профессоров и бандитов и почему к погромам приводило даже принятие конституции
Местом, где родились еврейские погромы в Российской империи, была Одесса. Первый из них прошёл здесь спустя всего пару десятилетий после основания города на черноморском побережье. Одесса, образцово интернациональный город, порто-франко, зона свободной беспошлинной торговли, вобрала в себя представителей множества национальностей — от русских и немцев до греков и евреев. Кажется, что в такой многонациональной атмосфере конфликты были неизбежны — и действительно, первый из них разразился в 1821 году.
Как ни странно, первыми обидчиками евреев в Российской империи были греки — они представляли тогда заметную силу в Одессе.
Еврейские погромы в Российской империи часто были связаны с крупными политическими событиями или процессами; происходившее в 1821 году в каком-то смысле заложило эту традицию. В то время в разгаре была греческая война за независимость: греки восстали против Османской империи, многим пришлось бежать из Греции в Одессу. В апреле 1821 года в Стамбуле турками был казнён греческий патриарх Григорий V, тело его вскоре доставили в Одессу. По городу же поползли слухи, что евреи имеют отношение не только к убийству святителя (что было неправдой), но и что многие одесские евреи во время похоронной процессии не стали снимать шляпы. В городе вспыхнули беспорядки, к ним присоединились русские и малороссы, в конечном счёте в ситуацию пришлось вмешаться казакам. В результате беспорядков погибло 17 человек, ещё 60 было ранено.
Подобные события сотрясали Одессу на протяжении многих десятилетий; говорят, что драки на Пасху между евреями и греками, евреями и русскими были для города делом обычным, чуть ли не привычным: современников, по крайней мере, они не удивляли (этому немало способствовало и то, что еврейские и греческие общины были расположены в Одессе по соседству).
Происходившее в Одессе, впрочем, не было уникальным явлением для городов, расположенных в черте оседлости — регионе компактного проживания евреев в Российской империи. Границы этого региона были очерчены императрицей Екатериной II в 1791 году, после второго раздела Польши, по его результатам на территории империи оказалось огромное количество еврейского населения, которое имперские власти решили ограничить в возможности по переселению. Переезжать за пределы черты оседлости, да и даже временно выезжать евреям было непросто (препятствия устранялись лишь при переходе из иудаизма в христианство).
К концу XIX века в Российской империи жило больше половины всех евреев мира — свыше четырёх миллионов человек, из них лишь около 50 тысяч проживали вне черты оседлости — в крупных городах и различных губерниях империи. Многолетние конфликты и столкновения поставили российское еврейство в сложное положение. Застарелые противоречия дали о себе знать в конце столетия и привели к единению еврейства и формированию отрядов еврейской самообороны как коллективного ответа на погромы.
Всё изменил 1881 год. 1 марта в Санкт-Петербурге левыми террористами был убит император Александр II. Уже в первые дни после убийства в газетах стали появляться антисемитские статьи, авторы которых обвиняли в произошедшем евреев («Виленский вестник» писал об этом прямо, а «Новое время» медиамагната Суворина — косвенно). Даже после того как выяснилось, что большая часть террористов-революционеров из «Народной воли», убивших императора, были русскими, а еврейка была лишь одна — Геся Гельфман, — журналисты продолжали развивать антисемитскую линию. В прессе Гельфман сразу же стали изображать глупой и серой посредственностью, которую за собой вели беспощадные и циничные революционеры.
На юге империи нарастали антиеврейские настроения. Первый погром произошёл уже в середине апреля в Елисаветграде (до 2016 года — Кировоград, ныне — Кропивницкий). Затем волна охватила многие города в черте оседлости. Ситуация была хаотической: где-то власти неформально поддерживали погромы напрямую, где-то действия были стихийными и ограничивались разграблениями и поджогами еврейских шинков, небольших питейных заведений. Особого масштаба погромы достигли в Киеве — здесь в конце апреля 1881 года беспорядки продлились три дня.
Естественно, эта волна докатилась и до Одессы — здесь антиеврейские настроения активно раздувались местной газетой «Новороссийский телеграф», известной своими антисемитскими позициями. В начале мая 1881 года в городе начались погромы, и здесь же была предпринята первая успешная попытка противостояния им со стороны еврейского населения (до этого были попытки, но неудачные). Среди лидеров еврейской самообороны 1881 года были два весьма известных впоследствии человека — Марк Рабинович (он прославится как писатель под псевдонимом Бен-Ами Мордехай) и Владимир Хавкин (будущий ученик Мечникова, бактериолог, иммунолог, создатель первых вакцин от чумы и холеры).
Еврейская молодёжь вооружилась против погромщиков; основной ударной силой самообороны были мясники, извозчики и кузнецы (а среди погромщиков наиболее активными были железнодорожники, так как они имели право бесплатного проезда по железным дорогам и оперативно перемещались из одного города в другой).
Самооборона вооружилась железными прутьями, палками, револьверами — и начала патрулировать районы, показывая возможным атакующим, что любая попытка напасть будет стоить погромщикам дорого. Это возымело эффект — беспорядки действительно поутихли, — но привело к неприятным последствиям: власти обратили внимание на вооружившихся евреев и стали прямо запрещать организовываться в отряды.
Организаторов отрядов еврейской самообороны арестовывали гораздо охотнее, чем зачинщиков погромов; среди арестованных были и Хавкин с Рабиновичем (уже в следующем году он отправится заводить связи с европейскими евреями и организовывать совместные кампании против антисемитизма).
Но примеру одесских евреев последовали жители других городов и местечек. В Балте, неподалёку от Одессы, где евреи представляли большинство в составе населения, погромщикам удалось дать отпор. То же повторилось в Варшаве в конце того же года, в некоторых других городах, не таких крупных. Происходившее тревожило власти: они прямо запрещали самооборону, видели именно в евреях причину массовых беспорядков. В мае 1882 года в России были приняты «Майские правила», серьёзно ограничившие права и свободы евреев, а для многих ставшие причиной обеднения.
Погромы начала 1880-х годов изменили жизнь российского еврейства навсегда — для одних та вспышка насилия проложила дорогу в революцию и еврейскую самооборону, других подтолкнула к отъезду из страны, третьим показала невозможность ассимиляции в Российской империи.
Многие предпочли покинуть Российскую империю, не желая мириться с насилием населения и индифферентностью властей, — так началась первая алия, положившая начало репатриации европейских евреев в Палестину.
Но самое страшное было впереди.
«Тишина продолжалась ещё одно невыносимое мгновение и рухнула. Где-то внизу бацнул в стекло первый камень. И тогда шквал обрушился на дом. На тротуар полетели стёкла. Загремело листовое железо сорванной вывески. Раздался треск разбиваемых дверей и ящиков. Было видно, как на мостовую выкатываются банки с монпансье, бочонки, консервы» . Так вспоминал об одесском погроме 1905 года писатель Валентин Катаев в повести «Белеет парус одинокий», свидетель тех трагических событий.
Конец XIX — начало XX века вообще были периодом постоянно возраставшего уровня насилия в российском обществе, на это влияли не только различные конфликты, но и развитие капиталистических отношений. Самосуды и чёрные переделы в русских деревнях, забастовки и политические выступления рабочих, возрождение политического террора, почти уничтоженного во времена контрреформ Александра III.
Каждое из этих событий по отдельности не было направлено против евреев, но именно они оказались наиболее узявимой группой в момент всеобщего беспокойства и масштабных перемен, начавшихся незадолго до Первой русской революции.
В апреле 1903 года в Кишинёве произошёл один из крупнейших погромов за всю историю Российской империи — причиной стал кровавый навет, обвинение евреев в ритуальном убийстве подростка Михаила Рыбаченко. Главным распространителем антисемитских слухов был журналист и черносотенец Павел Крушеван. В результате вспыхнувших при попустительстве властей беспорядков было убито полсотни человек, а почти треть всех домов города была серьёзно повреждена.
Незадолго до беспорядков в Кишинёве была организована еврейская самооборона под общим руководством яркого сиониста Якова Бернштейна-Когана, но масштаб погрома и его координация были такими, что самооборона просто ничего не смогла противопоставить. Погромщики заранее окружили почти все места сбора бойцов обороны и склады с оружием, разоружив евреев.
Кишинёвские события стали поворотной точкой для многих тысяч российских евреев. Они восприняли произошедшее как грандиозное унижение, повторение которого было нельзя допустить.
Для многих ответом на это событие стал отъезд из страны — многие уезжали в США, но было немало и тех, кто решил присоединиться к уехавшим в первую алию и отправиться в Палестину. В то же время целый ряд еврейских писателей, журналистов, активистов (среди них — Ашер Гинцберг, Семён Дубнов и Иехошуа Равницкий) выступили с обращением к общественности. В нём они, в частности, писали: «Нам нужна повсюду, где мы проживаем, постоянная организация, всегда готовая встретить врага в первую же минуту и быстро созвать к месту погрома всех, в ком есть силы встать перед опасностью ».
Именно созданием такой организации и занялись члены Бунда (еврейской социалистической партии), создавая отряды еврейской самообороны.
Примечательно, что до погрома в Кишинёве евреи-социалисты были настроены против самообороны, считая, что она отвлекает от классовой борьбы.
Впрочем, руководители понимали свои перспективы — речь скорее шла о возможности поднять моральный дух среди евреев, уменьшить урон и потери, но не о полноценной защите.
Впрочем, иногда были и подобные успехи — например, в Гомеле в 1903 году отряды еврейской обороны, которыми руководил Иехошуа Ханкин (сионист, активно скупавший в дальнейшем участки земли в Палестине для застройки еврейскими переселенцами), активно выступили против погромщиков, разоружили их — но сдались после того, как в город вошла армия. Членов самообороны обвиняли в том, что они хотели убивать христиан, но на суде удалось добиться справедливого рассмотрения дела и оправдаться.
1905 год был временем, когда уровень насилия постоянно возрастал: погромы разворачивались в Житомире и Двинске, Николаеве и Минске; везде им пытались противостоять (с переменным успехом) члены самообороны, а где-то удавалось их вообще не допустить — как, например, в Полтаве, где во главе отрядов стоял Ицхак Бен-Цви, будущий второй президент Израиля.
Вообще, многое зависело от позиции местных властей — там, где они прямо не потворствовали погромам, самообороне чаще всего удавалось добиться значительных успехов.
Но погром в Одессе в 1905 году был таким масштабным, что о полноценной обороне вопрос не стоял. Погром начался в ходе Первой русской революции 1905 года, практически сразу после того, как император Николай II выпустил манифест, которым даровались гражданские и политические свободы: консервативно настроенные политики стали обвинять в том, что революция стала делом рук евреев. Погром был хорошо координирован — по всей видимости, немало усилий для этого приложил одесский градоначальник Нейдгардт. Среди погромщиков было немало переодетых полицейских; свою роль сыграл и командующий одесским военным округом Каульбарс, который смотрел на происходившее сквозь пальцы.
Погром шёл пять дней и ночей. За эти дни было убито 400 человек, ещё несколько тысяч были серьёзно ранены, а десятки тысяч лишились домов и собственности. И это при активных действиях самообороны; очевидно, что без неё жертв могло быть в разы больше. Одесская самооборона объединила самые разные социальные слои еврейской молодёжи. Биндюжники (портовые грузчики) и уголовники (среди них, например, был Мойше-Янкель Меер-Вольфович Винницкий, более всем известный под именем Мишка Япончик), подростки и женщины, вооружённые револьверами, студенты (например, Лев Громашевский, в будущем врач и эпидемиолог) и безработные, дети купцов и интеллигентов. На улицах Одессы шла жестокая, кровопролитная городская герилья, где бои не прекращались даже после того, как организованные отряды самообороны разгонялись или уничтожались погромщиками: тогда на борьбу с противником выходили все, кто мог.
1905 год стал той точкой, когда еврейской самообороне удалось добиться своих самых больших успехов — не только показать свою способность противостоять атакам, но и объединить такое разное и неоднородное еврейское население Российской империи.
Сложилась устойчивая система еврейской самообороны, которая проявила себя не раз после 1905 года: и перед Первой мировой, и в её время, и в период Гражданской, когда стихийное насилие стало явлением совершенно привычным. Самооборона для кого-то стала школой молодого бойца. В истории есть понятие war nationalism (или instant nationalism) — когда в ходе войны национальное самосознание того или народа быстро проявляется и развивается. С евреями в ходе погромов произошёл схожий процесс — реагируя на угрозы, еврейское население России организовалось, научилось объединяться и защищаться.
Эта вспышка самосознания на всех повлияла по-разному. Для кого-то 1905 год проложил прямую дорогу в общественную деятельность и политику, для иных — в эмиграцию, сионизм и строительство нового государства в Палестине, для третьих — в революцию в России. Конечные точки были разными, но исходная почти у всех одинаковая. Впереди почти у всех были годы бурь и страданий, но именно там, в сражениях с погромщиками, для многих началась совершенно новая страница в жизни.
Подготовил Егор Сенников, политолог и кинокритик, ведущий подкаста «Синий бархат».
✡️ «Цимес» — самое еврейское место во всем Рунете. Каждый день мы пишем о жизни современных евреев в России и ищем ответы на волнующие нас вопросы — от житейских до философских. А если сами не можем разобраться, всегда обращаемся к специалистам — юристам, психологам, историкам, культурологам, раввинам.
Связаться с нами по вопросам сотрудничества, партнерских программ и коллабораций можно написав на почту shalom@tsimmes.ru или в телеграм
