«Мы построили Стену Плача в метавселенной». Создатели благотворительных NFT-проектов Саша Абросимова и Женя Жидков 

Саша и Женя работают в фонде Solomon.Charity. Поговорили с ними о том, как они меняют еврейскую благотворительность, собирают донаты с помощью NFT-токенов и почему будущее за виртуальными синагогами

— Мы работаем в благотворительной платформе Solomon.Charity, которая помогает людям, попавшим в беду: собираем средства на операции, медикаменты, оказываем информационную поддержку. 

Наш фонд работает по принципу «бирюзовой организации», когда ты волен делать то, что тебе нравится.

У нас каждый человек сам придумывает свой проект, реализовывает его. Мы считаем, что заниматься нелюбимым делом — дохлый номер.

Конечно, все помогают друг другу: в команде нас несколько человек. При этом нам удаётся собирать пока что до трёх миллионов рублей в месяц. И это только начало, мы верим, что покорим мир добрыми делами.

Как мы попали в благотворительность 

Мы с Женей — муж и жена. Встретились ещё задолго до всей этой истории, а в благотворительность попали очень забавным образом. Я (Саша. — Прим. «Цимеса») всю жизнь работала в рекламе, получила хорошее образование. В один прекрасный день, гуляя по Марьиной Роще, подумала: «Хорошо бы найти работу где-то в этом районе». Зашла в Еврейский музей и увидела там листовку фонда Solomon.Charity. Я решила, что точно им нужна. Из фонда не отвечали, пока я не отправила большое письмо, в котором подробно излагала, почему они должны взять меня в команду. Тут мне наконец ответили и пригласили на собеседование: в восемь вечера, в воскресенье, на другом конце города. Думали, наверное, что я не приеду. А я приехала — и на следующий день уже вышла на работу, потому что у нас с ними случился стопроцентный мэтч. Теперь эта история стала нашей рабочей шуткой. Мы вообще очень весёлые ребята.

А Женя присоединился в прошлом году. Было это так: я пришла на встречу с руководителем фонда Владимиром Темкиным, и он очень радостно сказал: «Давайте сделаем NFT». Я позвонила Жене, спросила, может ли он в этом помочь, — и он согласился. Решение было принято за пять минут. Женя давно в теме крипты, он постоянно мониторит источники, тестит на себе крутые проекты — в общем, варится в этом по полной. По-другому с криптой и нельзя: нужно постоянно изучать новое, держать руку на пульсе. 

NFT-токен — это non-fungible token, «невзаимозаменяемый токен». По сути это уникальный сертификат, который даёт эксклюзивные права на владение оригиналами цифровых объектов. 

В России до сих пор мало людей знают про NFT. Но мы решили, что сможем заинтересовать аудиторию таким инновационным подходом. Вообще, у нас современный и очень технологичный фонд, мы все молодые, используем TikTok, Discord, твиттер и вообще хотим привить людям понимание, что благотворительность — это не только когда человек в электричке подаёт милостыню.

Помочь можно просто и весело — например, играя в игру или покупая NFT. 

Кстати, благодаря маркетологу фонда Лизе Костаревой мы запускаем бесплатный курс — обучающую рассылку о том, что такое NFT, что с ними можно делать. Спасибо ей, что она продолжает развивать эту тему. 

Для первого нашего совместного проекта мы написали стратегию за ночь: нужно было сделать питч перед инвесторами, чтобы проект профинансировали. В результате в нас поверили, выделили небольшой бюджет. Проект запустили буквально за пару недель: создали коллекцию NFT, чтобы собрать средства на лечение для девочки, больной лейкозом. Коллекция была успешно продана. Это был самый первый, сложный, но очень полезный опыт. 

Стена Плача в метавселенной и виртуальное будущее синагог 

Затем мы обратили внимание на метавселенные — это такие постоянно действующие виртуальные пространства, в которых люди могут взаимодействовать друг с другом и с цифровыми объектами через свои аватары. 

Во-первых, это возможность выйти на международный уровень: это не какая-то локальная еврейская история, в метавселенных собираются люди из разных уголков планеты. Такой же мир, только в онлайне. Во-вторых, это гораздо больше, чем просто компьютерная игра. Компьютерная игра полностью находится во власти создателя, на серверах которого хранятся все данные. А метавселенная — это открытый мир, который принадлежит всем пользователям. Участники самостоятельно взаимодействуют между собой.

Метавселенная работает по принципу ДАО — децентрализованной автономной организации, за развитие которой отвечают участники-игроки.

Например, земля в метавселенной существует тоже в виде NFT. После покупки она у тебя хранится на кошельке. Тот, кто её изначально выпустил, после продажи не имеет никаких прав на неё. 

Мы выбрали для себя одну из метавселенных, Decentraland. Руководитель нашего фонда Владимир Темкин сказал тогда: «Мы точно должны быть в „Децентраленде“. Мы ведь можем — так давайте сделаем». Это ещё одна история про веру в нас. Если бы в нас не поверили Владимир Темкин и коллеги из фонда — Кинерет Темкина, Лиза Костарева, ничего бы этого не было. Поддержка в реализации таких проектов — самое важное.

В результате мы решили построить в «Децентраленде» виртуальную Стену Плача. Для этого проекта одна девушка бесплатно дала нам в аренду виртуальную землю на два месяца — вообще, земля в «Децентраленде» стоит очень больших денег. Каждый человек мог подойти к Стене Плача, виртуально помолиться, загадать желание. Кинерет Темкина — она отвечает за связи с партнёрами в фонде — помогла нам со знакомствами и организовала экскурсию по метавселенной. По нашей виртуальной земле ходили люди — участники «Децентраленда». Все фоткались рядом с огромным магендавидом. Целью проекта было привлечь внимание к нашему фонду. 

«Децентраленд» — пока достаточно маленькое комьюнити, в процессе развития. В проекте со Стеной трудозатраты не сошлись с ожидаемым эффектом, но в целом это крутая история на будущее. Когда появится какая-то классная метавселенная, мы обязательно построим в ней Третий храм. 

Лично я [Саша] считаю, что религия всегда была, есть и будет. Но времена меняются: например, мир уже пришёл к созданию метавселенных. Религия тоже должна идти в ногу со временем. Уже есть люди, которые проводят большую часть своего времени внутри метавселенной: они там и работают, и развлекаются.

Синагога в виртуальной реальности может привлечь эту аудиторию: тех, у кого, может, нет времени сходить на обычную синагогальную службу, но они могут посетить её онлайн.

Если синагоги создадут духовные онлайн-сервисы, то так будет комфортнее для всех. А ещё, учитывая, что евреи проживают по всему миру, метавселенная — отличный способ их объединить. 

NFT-хамса 

Ещё один наш недавний проект — 777 NFT-токенов «Хамсы удачи». NFT-хамса — это оберег от зла. Ты приобретаешь его, не зная, что внутри. Потом открываешь его метаданные, и тебе там могут попасться совершенно разные амулеты. Мы и сами не знаем, что там: каждый NFT-токен уникален, в нём много слоёв изображения. Слои изображения делали для нас художники Максим Михеенко и Савва Гречко из «Студии 1518». Потом при помощи компьютерного кода это выразилось в NFT-токен. Код накладывали разработчики из «Сколкова» — это тоже наши друзья, которые поверили в благотворительность и захотели нам помочь. 

Мы выпустили «Хамсу» на блокчейне Polygon — это такой быстрый, самый популярный блокчейн. Если выпускать на Ethereum, то это был бы куда более дорогостоящий процесс.

Плюс мы сделали канал в Discord, где объединили энтузиастов NFT. Они обсуждают благотворительность, NFT, предлагают идеи совместных проектов. Такой нетворкинг. 

NFT-завтраки в Хайфе

Сейчас мы переехали из России в Израиль. Думали, что здесь очень развита крипта, что прямиком попадём в горячее комьюнити. Но оказалось всё наоборот: русскоязычное комьюнити, связанное с криптой, здесь только набирает обороты. Так, мы приехали на NFT-завтрак в Тель-Авиве, чтобы найти единомышленников. Выяснилось, что это вообще первый NFT-завтрак и на нём объясняли самые основы. Мы поняли, что сами сможем такое организовать. Начали проводить NFT-завтраки в Хайфе, где сейчас живём. Каждое воскресенье мы вживую знакомимся с разными людьми, рассказываем им, что такое NFT, и обретаем крутых единомышленников.

Что ждёт NFT и благотворительность?

В целом у NFT огромное будущее. Мы верим в WEB3, и что всё будет на блокчейне, и что у каждого аватара будет наш благотворительный социальный NFT. 

Не только Solomon.Charity, но и другие важные фонды в России сейчас продвигают эту тему. Например, проект «Помощь» Никиты Кукушкина — мы с ними дружим и с радостью бы приняли участие в совместном проекте.

Вообще, криптовалюты, NFT — настоящая находка для всех. Ведь блокчейн абсолютно прозрачен и понятен.

Но в данный момент в России нет чёткого законодательного регулирования этой темы. Юридические лица не могут принимать криптовалюту, и как бы фонд ни хотел, пока нет возможностей работать с криптой напрямую. Как только они появятся, мы уверены, этим способом будут пользоваться все. 

Кроме того, люди часто перечисляют средства на важные проекты, и никто об этом не знает. А твой благотворительный NFT будет у тебя лежать на криптокошельке. Люди будут видеть, что ты помог кому-то, что это важно, и, возможно, захотят присоединиться. 

Благотворительность в России не так давно — по сравнению, например, с США. И как мы знаем, благотворительные кампании бывают очень душные, тяжёлые. Ролики на YouTube в духе «помогите, пожалуйста, я сейчас умру» — это крах.

Мы за то, чтобы благотворительность была лёгкая, чтобы она увлекала и ты узнавал что-то новое для себя, хотел помогать и дальше.

Например, подписчики нашего фонда узнают об NFT. Ведь чем больше человек знает, тем больше он может. Тем легче ему наполняться ресурсом и отдавать ресурс другим людям. 

Команда мечты

В фонде у нас собралась настоящая команда мечты. Я [Саша] обрела настоящих друзей и встретила свою близкую подругу Лизу Костареву — она наш маркетолог и большой специалист, нечасто встретишь таких живых и очень прокачанных людей. У неё я постоянно учусь чему-то новому, и по её инициативе мы ходим вместе на вебинары и обучения. Это очень важно, чтобы не затухнуть как специалисту.

Владимир Темкин — руководитель фонда, настоящий «терминатор». Если бы вы его увидели, то поняли бы, о чём я говорю. Он очень заряжен эмоционально, и с ним просто невозможно не добиться того, во что ты веришь. Кинерет Темкина мастерски находит нам партнёров и новые знакомства.

В фонде работают ещё SMM-менеджер Ирина Моисеенко, документовед Рина Росина и Эля Ильягуева, которая отвечает за наш кол-центр «Доброзвон». Это лучшие люди, с которыми мы когда-либо работали. Все находятся на своих местах и обожают то, что делают, хотя это большой и тяжёлый труд. Поэтому получается хорошо.

Записала Аня Субич