А так разве можно было? Раввин, который сделал вазэктомию

Пока в Америке бушуют споры об абортах, вспомнили историю раввина Сета Гольдштейна, который прошёл процедуру вазэктомии — хирургической контрацепции для мужчин. Почему он это сделал и как к этому относится иудаизм? Нас очень заинтриговали эти вопросы, поэтому мы перевели статью самого Гольдштейна

В конце декабря прошлого года произошли сразу два знаменательных события. Газета Washington Post опубликовала статью под заголовком «Мужчины по всей Америке делают вазэктомию „во имя любви​​“». В то же время процедуру вазэктомии прошёл раввин Сет Гольдштейн, который, кстати, уже появлялся в нашем списке разрывных раввинских тиктоков. 

Для тех, кто ещё не в курсе, вазэктомия — это хирургическая операция, которая обеспечивает временную бесплодность у мужчин. Так вот, в Washington Post обратили внимание на рост числа мужчин, делающих эту самую вазэктомию. Зачем? Чтобы поддержать женщин и взять на себя ответственность за планирование семьи. Особенно это стало актуально в свете ограничительных законов об абортах, на тот момент принятых в Техасе.

Сейчас дискуссия о праве на аборт распространилась по всем мировым СМИ, а в Америке, как известно, бушуют митинги по этому поводу. 

Тот факт, что раввин Сет Гольдштейн сделал вазэктомию, сам по себе удивителен. Ведь иудаизм это запрещает. Сет делится своим опытом:

— В конце декабря я отправился в кабинет уролога для проведения процедуры, которая длилась около 45 минут и была относительно безболезненной, но всё же довольно неприятной. После примерно двух дней постельного режима я вернулся к своей обычной жизни — за исключением того, что у меня больше не было способности к деторождению.

В свои 48 лет я, что называется, немного «опоздал на вечеринку». Когда перед процедурой я проходил консультацию с медсестрой в кабинете уролога, после обычных вопросов про болезни она спросила, состою ли я в отношениях и есть ли у меня дети. Услышав, что я женат и у меня двое детей, она спросила про их возраст.

— 21 и 15, — сказал я.

— О! — удивлённо ответила она.

— Да, думаю, мои дети немного старше, чем у ваших обычных пациентов.

Она рассмеялась.

— Да, обычно к нам приходят парни с детьми в возрасте шести, четырёх, двух лет и шести месяцев, которые говорят: «С меня хватит!»

Были две вещи, которые поначалу меня останавливали, хоть мы всё обсудили с моей супругой.

Первое — в принципе сложно принять, что это «насовсем». Хотя многие и говорят об обратимости процедуры, мужчине требуется посетить образовательную сессию. На ней подчёркивают, что вазэктомия — это, как правило, навсегда. Сгоряча её точно делать не стоит.

Конечно, я был уверен в своём решении: вырастив двух детей, я понял, что с воспитанием в моей жизни покончено. Да, я осознавал, что это рациональный поступок. И всё же мне потребовалось время, чтобы добровольно совершить необратимые манипуляции со своим телом. 

Вторая причина заключалась в том, что традиционная еврейская практика в принципе запрещает вазэктомию. Я еврей и раввин, принадлежащий к современному реконструктивистскому течению иудаизма, поэтому рассматриваю галаху (еврейский закон) не как обязательный свод законов, а как сборник практик, которые служат основой для еврейского самовыражения.

Хотя еврейская традиция содержит немало жёстких заявлений против разных вещей, но запрет вазэктомии заставил меня задуматься.

Этот запрет основывается на двух принципах. 

Во-первых, мицва о потомстве традиционно относится только к мужчинам. Есть тут определённая ирония: вроде как еврейская традиция поддерживает репродуктивный выбор и право женщины на прерывание беременности. Галахическая обязанность иметь детей возлагается только на мужчин. Основываясь на библейской заповеди «плодитесь и размножайтесь», раввины в Талмуде (Йевамот 65а) определили, что эта мицва предназначена только для мужчин. Их решение закреплено в кодексе «Шулхан Арух».

Выполнение этой мицвы проблематично для тех, кто добивается гендерного равенства в иудаизме. Кроме того, это галахическое предписание исключает тех, кто не может или не хочет иметь детей.

А ещё есть такая фраза из Второзакония (23:2): «Никто с раздавленными яичками или отрезанным детородным органом не может войти в общину Г-да».

Если речь идёт о неспособности к деторождению, то что делать с теми, кто не способен к оплодотворению от природы или по другим медицинским показаниям? Если речь об инвалидности, то вопрос уже в принципе об исключении инвалидов из еврейского общества. Возможно, подразумевается наше обращение со своими телами? В таком случае существует множество других обстоятельств, которые могут повлиять на наше здоровье (и способность к деторождению).

Если вазэктомия запрещена, то, получается, большинство разрешённых форм контрацепции возлагают ответственность на женщину. Более того, некоторые виды женской контрацепции воздействуют на организм, изменяя гормональный фон. В других случаях женщинам приходится вводить в организм какие-либо предметы. И хотя презервативы разрешены (и то только из-за их способности предотвращать заболевания, а в некоторых источниках по-прежнему идут споры об их использовании), они не оказывают такого же воздействия на телесную целостность, как женские контрацептивы.

Можно утверждать, что, раз мы собираемся предоставить женщинам репродуктивную свободу, то и обязанности должны лежать на них. Но, с другой стороны, перекладывая на женщин всю ответственность, мы вновь порываемся контролировать женские тела.

Возможно, дать женщинам репродуктивную свободу — значит не только предоставить им права на аборт, но и разделить с ними ответственность за контрацепцию и беременность.

В конце концов, я решил сделать вазэктомию, потому что это было наиболее разумно для меня и моей супруги. Мы вместе планировали, когда заводить детей и когда остановиться. Менструации, беременность, роды, кормление грудью, менопауза — на протяжении всего этого времени бремя ложилось на её тело. И вот мы решили, что больше не хотим детей. Нам показалось справедливым, чтобы ответственность легла теперь на меня и на моё тело.

Меняющийся иудаизм по-новому рассуждает о гендере и репродуктивной свободе. Это значит, что мы должны быть открыты для новых идей и практик. Разрешить то, что раньше было под запретом. А мужчины, чьи тела раньше были неприкосновенны, должны поставить их на карту.

Перевела Соня Назарова

А что вы думаете о вазэктомии? Мужчины, готовы пойти на такое?