Идеальный праздник для дней, когда всё идёт не так: американский профессор, писатель и раввин Довид Башевкин написал колонку в защиту Суккота для издания Tablet и объяснил, почему на самом деле это гимн устойчивости
— Многие еврейские праздники очень легко объяснить коллегам-неевреям. Почти все знают про Песах, а годы работы с достаточным количеством еврейских сослуживцев научили людей не назначать слишком много важных совещаний в сентябре из-за Высоких праздников. Но что насчёт Суккота?
Что-что вы там делаете с пальмовой ветвью? Сколько-сколько дней вы планируете прожить в шалаше? Вы когда-нибудь переедете обратно домой?
Если честно, с Суккотом столько сложностей, потому что нам трудно в точности объяснить, что это за праздник такой. Из всех наших праздников Суккоту особенно нужна парочка объясняющих видео.
Суккот давно уже недооценивают, если не совсем игнорируют, и ничего удивительного тут нет — в конце концов, после разрушения Первого храма мы и сами практически о нём забыли. В восьмой главе Книги Неемии описано, как народ Израиля заново обнаруживает Суккот и удивляется, что ж это за праздник такой. Во времена Второго храма евреи снова совершали паломничество в Иерусалим и жили там в шалашах — но и Второй храм был разрушен.
Так празднику понадобился ребрендинг. Как устраивать фестиваль, связанный с храмом, если храма-то и нет? А ведь для тогдашних евреев храм был не просто вместилищем божественного, а буквально домом Б-га: неразрушимым и вечным.
Трактат Талмуда «Сукка» учит нас, как построить другой Дом Б-жий — уязвимый, временный, но устойчивый.
За пять дней до Суккота евреи проводят весь день в синагоге на Йом-кипур. Мы одеваемся в белое, размышляем о своей жизни, думаем об идеальной версии себя, которая в другое время нам недоступна. На Йом-кипур мы обещаем себе массу прекрасных вещей. Как мы изменимся к лучшему, убережёмся от грехов, сделаем интереснее и осмысленнее свою совершенно обыкновенную жизнь.
Но с обещаниями такая штука — они почти всегда нарушаются. Моя жизнь заполнена обломками нарушенных обещаний на Йом-кипур. Как бы я ни старался сдержать их, они как-то умудряются утекать у меня сквозь пальцы.
Вот почему последний закон Йом-кипура — начать строительство сукки. И в этом смысл трактата «Сукка» — научиться спокойно относиться к постоянно меняющейся, постоянно разрушающейся, постоянно развивающейся природе жизни. Суккот как будто собирает нарушенные обещания Йом-кипура и учит нас не бояться построить из них что-то новое, восстановиться и идти дальше.
Когда от твоих обещаний остаются одни щепки, тебе нужен праздник, который напомнит, что разрушенный дом — это тоже, как-никак, жилище и что всегда наступает время отстраиваться заново.
«Я не знаю, почему мы так стремимся к постоянству, — пишет философ и физик Алан Лайтман, — почему мимолётная природа вещей так беспокоит нас». В своём эссе «Временная Вселенная» Лайтман размышляет о том, почему человечество так отчаянно стремится к долговечности. Как учёный, Лайтман понимает, что мир сам по себе создан для того, чтобы меняться. Тем не менее «мы тщетно цепляемся за старый бумажник, когда он уже развалился… Мы сжимаем в руках наши старые фотографии… Однако в каждом уголке природа кричит во всю мощь своих лёгких, что ничто не вечно, что всё проходит».
Большая часть нашей жизни проходит в избегании ужаса непостоянства. И ведь правда, мы постоянно вспоминаем былые времена, вешаем всюду мемориальные таблички, перечитываем логи переписок с бывшими возлюбленными, красим волосы, пытаемся найти в прошлом лучшую жизнь.
А что, если оставить своё стремление к постоянству и попробовать жить в непостоянном, как учит нас трактат «Сукка»?
В каком-то смысле, отказываясь от атрибутов постоянства, человек приближается к довольно знакомой нам философии минимализма. Нам не обязательно нужны четыре стены — вполне достаточно двух и ещё кусочка, словно рук, протянутых для дружеского объятия.
Как у многих евреев, большую часть года моя сукка хранится в гараже. После восхитительной недели, когда я восхваляю непостоянство, каждая доска, каждый кусок крыши, все ламинированные постеры и пластиковые фрукты возвращаются в гараж, где лежат себе спокойно и покрываются пылью, ненужными детскими игрушками, автокреслами, из которых кто-то вырос, и забытыми роликовыми коньками. Но даже в гараже, даже покрытая хламом — это всё равно сукка.
И вот она, настоящая разница между домом и суккой: разрушенный дом, рухнувшее здание — это уже не дом, это руины, это просто куча камней. Можно выстроить здание на том же участке, но это будет новый дом, совершенно другой. Но не такова сукка в моём гараже. Она специально предназначена для того, чтобы её разбирали и строили снова, и даже когда она разобрана, она всё равно моя сукка.
И у неё можно научиться устойчивости. Научиться тому, как снова и снова восстанавливаться после того, как тебя разобрали.
Вместо того чтобы строить свою еврейскую идентичность как дом — крепкий, стабильный, недвижимый, — я научился быть больше похожим на сукку. Вместо того чтобы смотреть на руины своих идеалов и обещаний с тоской и ужасом — будучи слишком выжатым и несчастным, чтобы строить их заново из ничего, — я создаю мир, специально предназначенный для того, чтобы быть перестроенным, переделанным, перепридуманным.
И когда твоя еврейская идентичность построена по законам сукки — даже если она рухнет, она устоит.
Это важнейшая часть нашей философии: никогда не терять надежды. Вся еврейская история, все гонения, лишения и разрушения описаны пророком Амосом как восстановление сломанной сукки. И неважно, как велики беды еврейского народа, — мы всё ещё еврейский народ, и мы отстроимся снова.
И снова.
И снова.
Подготовили Софья Назарова и Мария Вуль
Читайте также:
✡️ «Цимес» — самое еврейское место во всем Рунете. Каждый день мы пишем о жизни современных евреев в России и ищем ответы на волнующие нас вопросы — от житейских до философских. А если сами не можем разобраться, всегда обращаемся к специалистам — юристам, психологам, историкам, культурологам, раввинам.
Связаться с нами по вопросам сотрудничества, партнерских программ и коллабораций можно написав на почту shalom@tsimmes.ru или в телеграм
