В рубрике «Нас забыли спросить» мы каждую неделю отвечаем на вопросы, которые люди обычно задают «Гуглу» или «Яндексу». На этой неделе разбираемся, в чём различие между евреями-ашкеназами и евреями-сефардами
Читать дальше...
🌭🌭🌭 Как простой еврей подсадил всю Америку на хот-доги
Слышали что-нибудь о хот-догах Nathan’s Famous? Эта международная франшиза сегодня успешно существует и в России, но мало кто видит в названии типичное еврейское имя — Натан. Да, сеть хот-дожных, покорившую американцев, как всегда, основал простой еврейский иммигрант. Специально для своих читателей «Цимес» пересказывает заметку из культового еврейского медиа Tablet
Многие думают, что фастфуд был изобретён основателем McDonald’s Рэем Кроком, в 1955 году открывшим свой первый ресторан в Иллинойсе. Но, может быть, почётного звания родоначальника фастфуда должен удостоиться Натан Хандверкер — по крайней мере, так считает его внук Ллойд Хандверкер. Он написал книгу о своём знаменитом деде — «Nathan’s Famous» — и снял о нём документальное кино с тем же названием.
Натан открыл свой киоск с хот-догами, Nathan’s Famous, в 1916 году на углу проспектов Сёрф и Стиллвелл на нью-йоркском Кони-Айленде. Заведение именовалось «закусочной» — ведь термин «фастфуд» появился только в 1950-х годах. Отличительными чертами хот-дожной Натана были невероятная скорость обслуживания и, как следствие, отсутствие очередей — несмотря на высочайший спрос. Да, поедание хот-догов в то время было чрезвычайно популярным занятием среди американцев.
Натан Хандверкер родился в 1892 году в местечке Нароль в Галиции (тогда — Австро-Венгерская империя). Семья Хандверкеров, где было 13 детей, переживала непростые времена: отцу Натана — покинутому удачей обувному мастеру — приходилось даже попрошайничать, чтобы хоть как-то свести концы с концами. В 11 лет Натан устроился на работу в пекарню, где спал возле печи и просыпался в полночь, чтобы замесить тесто.
Восемь лет спустя молодой Натан переехал в Америку. Там он вскоре устроился работать в закусочную на Манхэттене, а позже побывал на Кони-Айленде, где попробовал Cracker Jack — снеки, которые иногда называют первой junk food — дословно «мусорной едой», но в английском это синоним фастфуда.
Эта поездка застряла в голове Натана. Он искал подработку на выходные, когда в закусочной на Манхэттене было мало клиентов. Вернувшись на Кони-Айленд, он устроился в ресторан Feltman’s прямо напротив парка развлечений — разрезать булочки для хот-догов.
Владелец заведения Чарльз Фелтман, иммигрировавший в США из Германии, вероятно, и был тем смельчаком, который в конце 1860-х годов первым ввёл в меню сосиски в тёплых булках. Но творение Фелтмана называлось не «хот-догом», а «сэндвичем-таксой». В отличие от своих сегодняшних собратьев без оболочки, сосиски того времени были заключены в овечью кишку, которая завязывалась с двух сторон и приятно лопалась во рту у голодного покупателя. В хороший летний день Feltman’s продавал до 40 тысяч «сэндвичей-такс».
Вскоре Натан Хандверкер оставил свою работу на Манхэттене и открыл собственную лавочку на Кони-Айленде. Он хитроумно снизил цену на свой хот-дог до пяти центов — в два раза по сравнению с 10 у Фелтмана.
Важно, что заведение Натана работало в формате «с собой» и не было полноценным кафе с посадочными местами, как у Фелтмана. Натан интуитивно предугадал будущее американской кухни: перехватить что-нибудь на ходу и подешевле.
Незадолго до эпохи Натана Кони-Айленд был шумным, криминальным местом и мог легко посоревноваться с любым логовом греха Старого Света. В первые годы своего существования — начиная с 1880-х годов и вплоть до Первой мировой войны — Кони был известен азартными играми, публичными домами и ночными барами, с лёгкостью разорявшими неосторожных посетителей.
«Это вопиюще, это дёшево, это апофеоз нелепости, но это ещё и нечто большее», — писал о Кони-Айленде в 1909 году автор Реджинальд Райт Кауфман. Он же сравнил Кони-Айленд с Гранд-Каньоном и Ниагарским водопадом — большой американской достопримечательностью. В один год с Кауфманом Кони посетили 20 миллионов туристов, в том числе Зигмунд Фрейд.
Весь комплекс парков развлечений состоял из «Слипчейз-парка», парка «Дримлэнд» (он сгорел в 1911 году) и «Луна-парка». Главными достопримечательностями первого были «Человеческая рулетка» и гигантская «Бочка любви», где посетителей беспорядочно сталкивал друг с другом движущийся пол. В «Дримлэнде» была «Лилипутия» — крошечный городок, населённый 300 карликами, и цирк с 27 львами на побегушках у капитана Бонавиты, у которого были «задушевные глаза и огромные усы». Был там и музеи восковых фигур, несколько колёс обозрения и американские горки — специально для того, чтобы «ваша девушка обвила руками вашу шею и завопила».
Дизайнеры парков развлечений Кони-Айленда превратили толпу гостей в полноценное самостоятельное зрелище: возбуждённые незнакомцы наслаждались случайными контактами друг с другом, убегая из повседневного мира в карнавальный, где большая часть удовольствий — от стрельбы по тарелочкам и шоу уродов до самого популярного аттракциона Кони, «Инсанитариума», стоила всего 5–10 центов. Там клоун в костюме фермера дразнил дам из толпы электрошокером, который он осторожно прикладывал к их ягодицам. Затем визжащие женщины шли через дыхало, задиравшее их юбки. Некоторые клиенты-мужчины часами проводили время в «Инсанитариуме», регулярно заказывая туда еду. На подиуме была хот-дог-стойка, с которой свисало и женское исподнее.
Единственной приличной достопримечательностью Кони были инкубаторы для недоношенных детей, которыми руководил доктор Мартин Коуни, спасший тысячи младенцев с помощью передовых медицинских технологий в своём безупречном «инкубатории». Посещение инкубаторов стоило 25 центов, хотя доктору Коуни в конце концов пришлось снизить цены. В 1940 году он ворчал: «Кони-Айленд сейчас настолько деградировал — даже хот-доги стоят всего никель, — что люди торгуются, чтобы увидеть моих детей».
В 1919 году Натану повезло: в ста футах от его лавки открылась новая станция железной дороги. После долгой поездки на поезде почти все жаждали один из хот-догов Натана за никель (пять центов), прежде чем отправиться на пляж или на аттракционы. На обратном пути загорелый посетитель ел ещё один хот-дог, запивая его ананасовым соком или лимонадом (тоже фирменным, от Натана). Со временем Натан расширил свою деятельность, включив в неё гамбургеры, морепродукты, кныши и даже бутерброды с ростбифом. Картофель фри был для Натана почти так же важен, как и хот-доги. Фанатично относясь к его качеству, он ездил в штат Мэн на поиски лучшего картофеля и скупал весь урожай, если тот производил на него должное впечатление.
Общественность не сильно доверяла хот-догам в 1916 году, когда впервые открылся Nathan’s Famous. Опасения возникли во многом из-за неаппетитного романа Эптона Синклера «Джунгли», изданного в 1906 году, где подробно описывались антисанитарные методы работы на бойнях. Тогда же карикатурист Тэд Дорган нарисовал говорящие сосиски, подписав их «хот-доги» — или «горячие собачки», — опираясь на популярный слух о том, что сосиски сделаны из собачьей плоти и другой гадости. Взяв быка за рога, Натан поставил у своих дверей знак: «Без конины!» Да, бывало и такое: по меньшей мере один производитель поставлял на Кони сосиски из конского мяса.
Также Натан заявил, что его говяжьи хот-доги сделаны в кошерном стиле — этой лингвистической уловкой он надеялся привлечь еврейских клиентов, несмотря на то что никакой раввин не проверял заведение на кошерность.
Натан одержимо заботился о качестве еды и обслуживания. В начале своего пути он спал в магазине, часто на мешках с картошкой, и просыпался, когда покупатель звонил в звонок, иногда даже в три или четыре часа ночи. Натан и его жена Ида, работавшая вместе с ним, практически всё своё время проводили в магазине. Натан стал мастером промокампаний: по праздничным дням он раздавал бесплатные хот-доги и старался делать их больше обычных — чтобы клиенты, ошеломлённые размером сосисок и их вкусом, вскоре вернулись в его заведение.
Натан хорошо платил своим сотрудникам, без шумихи раздавал бесплатные хот-доги нуждающимся, а также нанимал и продвигал по службе представителей различных меньшинств. Но, как становится понятно из книги внука, человеком он был непростым. Натан был микроменеджером и подозрительно относился к любому служащему в чистом фартуке — ведь это показатель недостаточного трудолюбия. Он одержимо проверял мусорные баки, выискивая, не выбросил ли кто продукты зря. Как и все владельцы ресторанов, он словно ястреб выслеживал воров среди работников.
Одна из причин, по которой рестораторы предпочитают нанимать родственников, отмечает внук Хандверкера, заключается в соображении, что те украдут у них меньше, чем посторонние люди.
Тем не менее внук Натана замечает, что тот «не любил многих в семье. Он считал их ленивыми, не трудолюбивыми и старающимися избежать ответственности». Самыми ценными сотрудниками для Натана были такие же рабочие лошадки, как он сам, которые в течение летнего сезона трудились семь дней в неделю по 10 часов в день. У этой трудовой этики была трагическая сторона: одна работница, по совместительству родственница, забеременела в самый разгар сезона, пыталась сделать аборт самостоятельно и не справилась. Она умерла в больнице Кони-Айленда.
Во время Второй мировой войны Натан был единственным лучом света на Кони-Айленде — в буквальном смысле. Остальные заведения отключили от электричества ради общей безопасности: в то время немецкие подводные лодки шныряли вдоль Атлантического побережья.
Но Натан умудрился убедить правительство, что в случае нападения сможет закрыть свою лавку всего за 60 секунд, — вот ему и разрешили оставаться открытым 24 часа, пока парки развлечений и бары были окутаны тьмой.
Вероятно, самой утомительной работой у Натана был подсчёт монет, и не только потому, что они часто были грязными, покрытыми песком, маслом для загара и жиром, — но потому, что в довоенные дни их приходилось пересчитывать вручную и закатывать в бумажные фантики, чтобы доставить в банк. Эту операцию проводили в конце лета сыновья Натана, час за часом работая в тёмной жаркой подсобке магазина.
Эти сыновья, Мюррей и Сол, оба воевали во Второй мировой, а после возвращения стали наследниками империи Натана. Сол был коммунистом с членским билетом, Мюррей — ярым франкофилом и энтузиастом французской кухни. Мюррей руководил расширением империи Натана за пределы Кони-Айленда, в то время как Сол покинул компанию в 1963 году и возглавил магазин хот-догов Snacktime в центре Манхэттена. В 1970-х там открылся магазин порно, но к тому времени хот-доги уже принесли Солу кучу денег.
Натан вряд ли узнал бы сегодняшний Кони-Айленд. «Слипчейз-парк» снёс отец Дональда Трампа Фред ещё в 1966 году. А никто моложе 50 уже и не вспомнит имён Джимми Дюранте и Эдди Кантора — в своё время самого известного песенно-танцевального дуэта Кони. Уильям Хандверкер, внучатый племянник Натана, утверждает, что это Дюранте и Кантор подкинули Натану идею открыть собственную лавку.
Уже во времена Натана Роберт Мозес, нью-йоркский градостроитель и крупнейший враг Кони-Айленда, выкупил большие участки парковой зоны, чтобы построить жилые комплексы, не окружённые суматохой: Мозес хотел подарить массам спокойствие и комфорт, а не низкопробные развлечения Кони. Но победа Мозеса не была триумфальной: и по сей день хриплый дух старого Кони-Айленда живёт в парадах русалок и шоу уродов, которые на берегу моря проводят ребята из организации Coney Island USA (они стараются сохранить и передать старую культуру массовых развлечений в Штатах). В этом году они провели специальный конкурс по скоростному поеданию хот-догов Nathan’s Famous — в честь столетнего юбилея компании.
Подготовила Арина Крючкова
Читайте также:
