Почему так хочется выпить, когда всё плохо? Разбираемся на примере историй из Торы

Как вышло, что после всяких катастроф нас тянет к алкоголю и развлечениям? Автор сборника эссе о семейных традициях, потере, смехе и бесстрашной жизни с лимфомой Лиза Дж. Уайз написала колонку-размышление об алкоголе для издания Tablet, чтобы на примере фрагментов из Книги Бытия и личной рефлексии разобраться, как связаны пандемия и вино

— Поздним вечером на кухне, пока я упаковывала остатки лазаньи, высокая, тёмная, красивая бутылка шоколадного ликёра Godiva подмигивала мне из глубины холодильника. Раньше она никогда не делала таких выкрутасов. Но отчаянные времена требуют отчаянных мер.

Сейчас во всём мире идеальные условия для побега. Мы все мечтаем отключиться. 

Логично, что во время этой затянувшейся пандемии мы жаждем комфортной еды, уютных треников, залипания в Netflix и доставки чего угодно на дом, пока по ночам обнимаемся со своими мобильными телефонами. Мы также стали снисходительнее к привычке пропустить коктейльчик-другой. А как ещё приспособиться к изменившейся реальности? 

К счастью, Тора предлагает конкретные советы, как не следует вести себя в рухнувшем мире. Они актуальны и сегодня, когда мы размышляем, не начать ли выбираться из наших пандемических коконов. 

В Книге Бытия есть два разных постапокалиптических пробуждения: в истории Ноя и в истории Лота. Оба они стали свидетелями разрушения своих миров и столкнулись с тем, как сложно и запутано их восстановление. И оба реагируют так: выпивают слишком много вина, глубоко засыпают, попадают в неловкие ситуации, связанные с наготой, — и либо совершенно ничего не помнят на следующее утро (Лот), либо сталкиваются с последствиями и вынуждены проклинать собственных внуков (Ной).

Ной всё сделал правильно. Он благополучно выбрался на сушу, неся личную ответственность и за продолжение человеческого рода, и за разнообразие животного мира (простите, единороги). Но, как и многие из тех, кто переживает трудные времена, Ной в принципе смог задуматься о тяжести происходящего только в более спокойном послекризисном периоде.

Жизнь вошла в привычное русло, он наконец-то смог слегка расслабиться, его и тут накрыло последствиями. 

Первый пункт повестки дня Ноя: выбрать хороший алкоголь и насладиться им за ужином. Затем выпить ещё немного на дорожку. И тут как раз начинаются проблемы.

«Ной начал возделывать землю и насадил виноградник; и выпил он вина, и опьянел, и лежал обнажённым в шатре своём. И увидел Хам, отец Ханаана, наготу отца своего, и, выйдя, рассказал двум братьям своим. Сим же и Иафет взяли одежду и, положив её на плечи свои, пошли задом и покрыли наготу отца своего; лица их были обращены назад, и они не видали наготы отца своего. Ной проспался от вина своего и узнал, что сделал над ним меньший сын его…» (Книга Бытия, глава 9, стихи 20–24).

Десять глав спустя — дежавю. Содом разрушен после того, как Лот сбежал, частично сохранив свою семью. Поначалу он не решается покинуть свой дом, несмотря на предупреждения о надвигающейся катастрофе, и его страх так велик, что даже после спасения остаётся вполне осязаемым. Мы (и дочери Лота) очень хорошо чувствуем тревогу человека, который остался один в целом мире и чья жена превратилась в соляной столп. 

Ситуация выглядит не очень хорошо. Взяв дело в свои руки, дочери Лота в панике придумывают план по заселению мира с помощью семени отца. Вино здесь используется как надёжный проводник для неуместных намерений.

«Жена же Лотова оглянулась позади его, и стала соляным столпом. <…> И вышел Лот из Сигора и стал жить в горе, и с ним две дочери его, ибо он боялся жить в Сигоре. <…> И сказала старшая младшей: отец наш стар, и нет человека на земле, который вошёл бы к нам по обычаю всей земли; итак, напоим отца нашего вином, и переспим с ним, и восставим от отца нашего племя. <…> И сделались обе дочери Лотовы беременными от отца своего» (Книга Бытия, глава 9, стихи 26–36).

Читая обе истории, мы можем понять, отчего их герои так нуждались в напитках покрепче. Когда становишься свидетелем таких разрушений, возникает вполне понятное желание убежать, отвлечься от суровой реальности.

Наслаждение моментом опьянения в попытке на время забыть о своих бедах кажется вполне невинным.

Но Тора идёт дальше и осуждает сексуально нескромное поведение. Душераздирающий образ отцов, лежащих обнажёнными перед своими детьми, вызывает особенно сильный стыд. И это двойное табу в обеих историях связано с упоминанием о «взгляде назад». 

Жена Лота украдкой оборачивается и смотрит на покинутый дом, вопиюще нарушая чёткое указание ангелов: «Не оглядывайся назад». В минуту прощания — возможно, из-за сожаления, тоски по прошлому или вновь возникших сомнений — она позволила себе роковую нерешительность. Каждый, кто навсегда покинул дом, знает силу последнего взгляда. 

Не в этот раз, предупреждали ангелы. Настало время смотреть вперёд, сажать семена будущего и отпустить неудачное, неполноценное прошлое. 

Главный вывод: создавая новый мир с нуля, не зацикливайтесь на мучительном прошлом. Смотрите вперёд. 

Двое из сыновей Ноя усвоили этот урок. Они отказываются смотреть на последствия разрушения. После бездушной насмешки младшего сына, Хама, его старшие братья делают всё, чтобы не видеть безнравственного падения своего отца. Дважды нам говорят, что они идут спиной вперёд, отводя взгляд, — чтобы сохранить достоинство отца и избежать ситуации, когда родительская нагота навсегда запечатлевается в их сознании. 

Братья соблюдают приличия, несмотря на то что их окружает разруха. Отстраняясь от текущего бедствия, они черпают силу и мудрость в морали прошлого и старых истинах. Понимая, что они на распутье истории, братья решают восстановить благоприличие и почтить своего отца, тем самым создавая новый мировой порядок.

Главный вывод: создавая мир с нуля, не погрязайте в глубинах отчаяния и безнадёжности. Займитесь строительством многообещающего будущего.

Книга Бытия описывает нашу естественную склонность к чрезмерному употреблению алкоголя после глобального опустошения. И современные исследования делают то же самое. Исследование, которое провели в Университете Джонса Хопкинса и Университете Мэриленда в Балтиморе, показало, что во время пандемии 60,14% участников стали употреблять больше алкоголя, а 45% указали свой повышенный стресс как причину увеличения количества выпитого. 

После последней пандемии — гриппа-испанки 1918 года — масштаб освобождения и облегчения был таков, что вызвал «ревущие 20-е» с их полными алкоголя весельем и праздниками — и избыточной роскошью в стиле «Великого Гэтсби».

И пока мы боремся за нормальную жизнь во время нынешней, изрядно затянувшейся пандемии, эксперты предсказывают, что все захотят оторваться и от души повеселиться, как только можно будет благополучно сбросить маски. Какую часть истории мы повторим?

После бар-мицвы моего брата в 1971 году оставшиеся бутылки спиртного простояли без внимания на нижней полке барной тележки в нашей столовой в течение 20 лет. Пыль с бутылок иногда вытирали, чтобы по случаю произнести тост, но помимо этого оттуда не исчезало ни капли. 

Времена изменились. В современных ортодоксальных общинах люди всё чаще наслаждаются алкоголем. Дегустация виски — законное развлечение для тех, кто приносит в синагогу субботним утром свои жаждущие общения души. Приятно выпить с коллегами и расслабиться после сумасшедшей рабочей недели. Разве не в этом смысл седьмого дня отдыха? И да и нет. Но в основном нет.

Каждую неделю посетилей синагоги манит кидуш-клуб и шёпот виски, булькающего в стаканах. Общительные члены клуба наливают и расслабляются, в то время как Иеремия жалобно умоляет всех выходящих из дверей молельного зала: «И обратили ко Мне спину, а не лицо» (32:33).

Родители тщательно следят за тем, сколько опрокинутых стаканов видят их подростки. Но проповедь об умеренности бессмысленна, когда гламур излишеств на виду. 

Настало время всем нам обернуться и прислушаться.

Впереди тяжёлая работа. Восстановление наших миров потребует твёрдых рук и внимательных сердец.

Конечно, нормально чувствовать себя слегка оцепеневшими. Мы можем отчаянно нуждаться в освобождении, отчаянно хотеть сбежать. 

Да, страх перед апокалиптическим хаосом совершенно изнуряет. Но для того чтобы увидеть и воплотить в жизнь более надёжное будущее для следующего поколения, требуется абсолютное присутствие и целеустремлённая сосредоточенность. Дразнящая приманка фантазийного эскапизма — наш злейший враг, поскольку перед нами стоит жизненно важный выбор.

Какое наследие мы оставим после себя? Талмуд учит нас тому, как важно сажать деревья, плоды которых мы не увидим. Знание, что наши дети получат пользу от урожая, — достаточная награда. 

Я верю, что мы не унаследуем страх семьи Лота, парализованной тревожной неуверенностью в своём туманном будущем. Вместо этого мы поступим как семья Ноя и будем двигаться вперёд с ясностью видения и смелостью убеждения. 

Мы будем с надеждой смотреть в многообещающее будущее. Потому что дети ведь смотрят. Большеглазые, невинные, ожидающие вакцинации, они следят за каждой нашей реакцией, следят за каждым нашим шагом, считают каждый наш глоток. 

Поэтому, сажая деревья для следующего поколения, давайте сократим количество виноградников. Или по крайней мере отправим эту завораживающую бутылку ликёра Godiva поглубже в свой домашний бар. 

Подготовила Соня Назарова
Иллюстрация на обложке: Андреа Ваккаро. «Лот и его дочери». Середина XVII века