Танцы в Освенциме или откровенные фото у синагоги: что может оскорбить чувства иудея? И может ли
В последнее время в России активно защищают чувства верующих: молодые люди всё чаще получают наказания за откровенные фото на фоне православных храмов. «Цимес» решил выяснить у нескольких евреев, что может оскорбить лично их чувства, как они отнесутся к обнажённым людям у синагоги и что делать с теми, кто на самом деле провинился
Справка: молодая пара получает реальный срок за имитацию орального секса перед храмом Василия Блаженного, дело по той же статье возбуждают в отношении девушки, показавшей грудь на фоне того же храма; до года тюрьмы грозит и девушке, оголившейся на фоне Исаакиевского собора — формально музея.
А комика Ариану Лолаеву вообще заставили дважды извиняться на камеру за то, что один юморист пошутил, что у неё, осетинки, между ног осетинский пирог — блюдо, которое используется в некотором национальном обряде, — а она мало того что не образовывала своих коллег на тему истории и культуры своего народа и не остановила запись шоу в моменте, так ещё и в принципе допустила его выход.
Относительно задетых чувств именно евреев никаких задержаний или серьёзных угроз пока не было — в отличие от общественного возмущения. Так, например, недавно одно медиа нашло большую перепалку в тикток-комментариях под видео, где полуобнажённая девушка позирует на фоне мемориала Холокоста. А семь лет назад селфи на фоне того же мемориала в Берлине возмутили израильского сатирика, который запустил против них целую онлайн-кампанию.
Авраам-Александр Гришин
Главный раввин Орловской области, еврейская община «Центр Шалом»
— По-настоящему верующего человека невозможно оскорбить, потому что вера не находится в пределах логики. Обычно то, что человек может доказать, называется знаниями, а не верой. Поэтому оскорбить религиозные чувства нельзя.
Вопрос поведения людей — это очень сложная вещь, потому что этика и мораль в принципе находятся вне регуляции. Мы не можем регулировать в полной мере то, как воспитаны другие люди: это всё исходит из семьи и окружающей среды, а все мы росли в разных обстоятельствах. Кто-то приехал из кавказских республик, а кто-то — из европейской части России.
Так и получается, что, когда люди собираются вместе, совершенно разные миры встречаются друг с другом — а общей на всех шкалы ценностей у нас пока нет. У каждого она своя собственная.
Закон, безусловно, может ограничивать наши действия, но это не связано напрямую с верой и воспитанием людей.
Считаю ли я правильным наказывать человека, который совершил какой-то перформанс или решил показать свою уникальность на фоне синагоги? Наказание не кажется мне правильным в случае, если эти действия не несут никакой реальной физической опасности, а только задевают чувства. Если мы говорим, что какой-то абстрактный поступок мог «задеть честь» Б-га, получается, что речь идёт об отношениях совершившего поступок человека с Б-гом. Значит, и решение о наказании должен принимать Б-г, а не я.
Ещё раз: по-настоящему религиозного человека невозможно обидеть. Говорят, что Б-гу комфортно с тем, с кем комфортно другим людям. Поэтому если мы действительно хотим показать, чему учит религия, то показывать нужно добродушное отношение и открытость.
Если перформанс никак не нарушает чью-то свободу и личное пространство, то и ответом должно быть не физическое «исправление» хулигана, а скорее духовное. Нужно понять, что побудило человека совершить такой поступок, поговорить с ним об этом.
Я не сторонник жёстких мер, насилие порождает насилие. Зачем его плодить? Религии в принципе учат быть добрыми и милосердными.
Если представить себе ситуацию, что некий еврей хочет устроить перформанс рядом с синагогой, — самой лучшей реакцией будет просто с ним поговорить и объяснить, как обычно ведут себя евреи. Если же это сделал нееврей, то его тоже можно отправить к раввину, который как минимум объяснит, что обычно происходит в синагоге.
Человека не надо клеймить и говорить, что теперь он хуже Гитлера, — он же не убил никого.
Наша задача — донести до него информацию о том, как нужно вести себя в таких местах и почему это важно.
Юмор — вечный спутник еврея. Жаль, что чувству юмора не всегда можно научить, возможно, тогда бы многие мировые проблемы решались бы без войн. Есть множество достойных людей, которые своим чувством юмора служат Б-гу. С юмором можно отнестись и к тиктокам, которые снимаются на мемориалах Холокоста, — ведь, как мы помним, у нас пока нет никакой универсальной шкалы ценностей на всех и человек, который снял такое видео, мог просто чего-то не знать и не понимать.
В иудаизме это работает так: если человек чего-то не знает, то он освобождён от полной ответственности. Почему люди могут что-то делать, даже зная, что это может задеть чувства других? Возможно, потому что они не вполне понимают ценность и значение того или иного места.
В общем, взрослый человек даже не подумает оскорбляться необдуманным поведением другого, и это похоже на воспитание детей. Как родитель, ты по-хорошему не будешь обижаться на то, что твой ребёнок тебя не слушается, потому что вас связывают отношения на более глубоком эмоциональном уровне. Наверное, так же надо воспринимать и то, что происходит вокруг. Если бы люди относились с большей любовью друг к другу, то, возможно, мы бы быстрее пришли к общей системе ценностей.
Борух Горин
Глава департамента общественных связей ФЕОР, главный редактор журнала «Лехаим» и глава издательства «Книжники»
— Вопрос об оскорблении чувств верующих, на мой взгляд, очень сложен, потому что никаких экспертов в этом по-прежнему быть не может.
В силу того, что оскорбление чувств — вещь неизмеряемая, очень сложно это регулировать законом. Каким образом законодатель будет решать, что обидно, а что нет?
Несомненно, верующие более обидчивые, чем обычные люди. Последние обижаются только из-за того, что для них лично свято: мама, родной город, состояние фигуры. Для верующего же Б-г — какая-то непостижимая святость, к тому же сам за себя Он вступиться не может, как бы верующий этого ни хотел. Поэтому я не могу сказать, что может оскорбить чувства всех верующих, евреев или неевреев. Их могут оскорбить многие вещи. Расскажу, что может оскорбить лично меня.
Ни-че-го.
Я не могу себе представить, чтобы человек, который сам расписывается в собственной безнравственности и провокационности, стал объектом моей обиды. Он может быть объектом моего интереса: мне захочется узнать, что его тревожит, почему он так поступает. Если это еврей, который в откровенных позах фотографируется на фоне синагоги, значит, у него какая-то есть глубокая психологическая дисгармония — которая, между прочим, может обернуться столь же пламенной верой.
Вы спрашиваете меня: можно ли имитировать секс на фоне синагоги? В старом анекдоте говорится, что еврею нельзя смотреть на сварку. Значит, имитировать секс можно. Можно ли это сделать, не показавшись при этом идиотом? Нельзя. Это выглядит глупо, вульгарно и отвратительно. Впрочем, если бы человек стал имитировать секс на фоне своей школы или родного университета, мне бы тоже показалось это неприличным. Но и приличие — вещь плохоизмеряемая.
Когда человек фотографируется без штанов, он не задевает никаких моих религиозных чувств. Он может задеть только мои чувства по отношению к нему: либо презрение, либо заинтересованность.
С юмором то же самое. Современный стендап крайне неприличен, приличным стендап быть не может. Дальше вопрос: нравится тебе стендап или не нравится.
Если человек включает шоу на ютубе или идёт в стендап-клуб, а потом обижается, что там говорят какие-то вещи об инвалидах, женщинах, мужчинах или о маце, то это странно. Стендап — это место провокационного юмора.
Нужно ли его смотреть? Каждый человек выбирает для себя.
Могут ли кого-то обидеть весёлые видео на фоне Холокост-мемориалов? Меня, если честно, очень часто тревожат сами эти мемориалы: они бывают безвкусные, спекулятивные. Я знаю большого раввина, который не заходит в Музей Анны Франк: он считает, что это место, которое используется для всех левых-правых идей, а он — человек, прятавшийся во время войны в Амстердаме, — не хочет в этом участвовать. И его обижает сам мемориал.
Могут ли фотографии обидеть? Был огромный скандал с бывшим пленником одного из концлагерей, когда внуки привезли его к воротам этого лагеря и он на их фоне танцевал под «I Will Survive». Лично мне это показалось невероятно трогательным и настоящей памятью о Катастрофе.
А многие возмутились: какой кошмар, используют старичка, он танцует вместо того, чтобы плакать. Хотя какое ты имеешь право обсуждать поступки пережившего это и по-своему рефлексирующего человека?
Вот это возмущение меня возмущало, оно казалось мне оскорбительным.
Это не разговор о законе. Понятно, что в любом обществе есть свои нормы. Где-то женщинам не разрешено открывать своё лицо на фоне мечети. Нам может казаться это оскорбительным — но вот такие нормы.
Тактичный и воспитанный человек старается не делать вещи, которые обидят других людей, но и государство тоже может как-то вмешиваться. К сожалению, часто оно доводит ситуацию до абсурда и таким образом уничтожает саму идею общественного мира, потому что в результате вмешательство только вызывает дополнительную озлобленность и споры. Закон об оскорблении чувств верующих — не то, чем должна заниматься власть для сохранения мира в стране.
Андрей (Ашер) Дэвидсон
Продюсер шоу, кино и сериалов
— Я считаю себя верующим евреем и нахожусь в довольно-таки консервативном комьюнити. Я придерживаюсь мнения, что оскорбить и задеть человека может только шутка про его уязвимые места: например, если женщина переживает из-за размера своей груди, не стоит говорить ей, что она «доска», аналогично лучше не шутить про маленький член озабоченного его размером мужчины. Если же люди принимают в себе эти особенности, то они и сами будут над ними иронизировать.
Меня задеть какой-то религиозной историей практически невозможно (причём я многократно сталкивался с попытками это намеренно сделать) — потому что я точно знаю и верю, что Вс-вышний есть, и это превалирует над мнением любого другого человека.
Даже если на фоне синагоги что-то произойдёт или я услышу шутку про то, что у комика-еврейки между ног маца, это никак не заденет моих религиозных чувств. Скорее, надо будет спросить лично её мнения насчёт такой шутки, и если её это не задевает, то почему нет?
Шутить можно на любые темы, в этом и заключается суть шутки, иначе не было бы евреями придумано столько анекдотов про Холокост. Еврейский народ пережил за своё существование столько гонений, что мы уже смотрим на всё это с юмором. А маца между ног — это удобно, потому что тогда не нужно покупать её на Песах.
Наверняка и в моей общине найдутся те, кого что-то обязательно оскорбит и кто захочет всех проучить и наставить на правильный путь. Особенно у неофитов — которые ещё не совсем считают себя достойными Вс-вышнего. Я считаю, что они не вправе осуждать других. Нужно смотреть вглубь себя и пытаться понять, почему именно меня так задевают все эти вещи.
Если кто-то громко заявляет, что глупая шутка оскорбляет весь еврейский народ, я отношусь к этому с иронией — кто я такой, чтобы говорить за весь еврейский народ? Говори за себя.
Если высказывание относится конкретно к моей общине и моей семье, если пытаются оскорбить всех евреев — например, когда говорят, что нам всем нужно вместо Христа висеть на кресте, — это вызовет у меня глубокое разочарование. Внутри себя я осужу этого человека, но спорить с ним, конечно, не полезу. Что с идиотами спорить.
Очень сильно может оскорбить одна вещь: если будут осквернять свиток Торы. В этом случае такого человека судить не мне, а Вс-вышнему. Потому что осквернение веры, как мне кажется, должно судиться и рассматриваться именно по вере, а не по светскому закону.
К счастью, иудаизм не сильно радикальная конфессия, и смертную казнь за несоблюдение Шаббата давным-давно отменили. Но в мире есть и более радикальные люди, поэтому стоит быть осторожными с осуждением каких бы то ни было шуток — среди людей, которых легко завести, всегда найдётся тот, кто встанет и пойдёт вершить правосудие.
Евгений Финкель
Главный редактор NEWSru.co.il
— Еврея всякий обидеть может — но не всякого еврея обидишь. Верующий еврей будет старательно делать вид, что не замечает обнажённое тело.
А как может оскорбить то, чего ты не замечаешь?
Поскольку с давних пор у евреев нет храмов, то позировать на их фоне тоже вряд ли получится. (Синагога — не храм, а «дом собраний».)
Многие израильтяне не любят, когда изгаляются над государственными символами. Но даже если во время демонстрации вы залезете голышом на скульптуру в виде государственных символов Израиля возле здания парламента в Иерусалиме, в тюрьму вас не посадят.
Напомню, что перформанс художника Ариэля Бронза, когда он засунул себе между ягодиц древко израильского флага, прекратила не полиция, а посетители и организаторы конференции, посвящённой судьбе израильской культуры. А через два года Бронз получил не уголовное дело, а премию для подающих надежды художников, хотя тогдашняя министр культуры и спорта Мири Регев очень возражала.
Подготовили Арина Крючкова и Мария Вуль
Читайте также: