Шутки про концлагеря, ироничное использование нацистской символики и приветствий — всё это нередко становится частью подростковой культуры. Как на такое реагировать взрослым? Кто должен за этим следить? Действительно ли такие шутки представляют опасность? «Цимес» обсудил проблему с педагогом Риммой Раппопорт и раввином Леви Шпендиком
Учитель русского языка и литературы
— Вопросы, которые мы должны себе задать: действительно ли сейчас происходит травля? Представляет ли это опасность для конкретных детей в классе? Или происходящее олицетворяет общий уровень нечувствительности к словам и непонимание, что это кого-то может задеть?
Бывают глупые шутки от желания выделиться, но бывает и намеренное проявление агрессии.
Прежде всего, важно подробно объяснить детям, почему такие шутки могут быть обидными. Идеально, если поблизости окажется хороший психолог или социальный педагог (что, к сожалению, редкость в наших школах), который прислушается и постарается понять корни этого явления. Любой подобный разговор должен основываться не на идее «вы, дети, по дефолту плохие и неправильные, раз такие слова говорите», а на желании учителя объяснить, почему это может задеть, поделиться своими мыслями, эмоциями и переживаниями.
Как понять, что безобидно, а что представляет опасность? Важно быть внимательнее к детям, в адрес которых, на ваш взгляд, могут быть направлены враждебные высказывания по той или иной причине. Обсудить с ними, что они чувствуют и переживают. Иногда сами дети говорят о себе неприятные вещи, потому что испытывают трудности с самоидентификацией. Они стараются пошутить над собой раньше, чем это сделают другие — вероятно, из страха дискриминации. Взрослые тоже часто так делают.
Если ваша семья еврейская, на мой взгляд, важно поработать над идентификацией ребёнка совместно. Прежде всего нужно задать вопрос самим себе: насколько для нашей семьи важно еврейство? Определяем ли мы себя и свою семью как еврейскую? Важно, чтобы эти разговоры происходили не шёпотом.
Когда меня в детстве спрашивали, еврейка ли я, я отвечала «нет», убегала и пряталась от стыда.
Слова «еврей» или «Израиль» в моей семье произносились исключительно шёпотом или с понижением голоса.
Когда ребёнок поймёт, что он еврей и это нормально (как и нормально быть кем угодно ещё), это часть его идентификации, ему с этим уже станет проще жить. Он поймёт, что, если его дразнят из-за национальности (любой), это не его проблема — хотя это, конечно, неприятно и задевает, — а проблема другого человека, который так вымещает свою злость, агрессию и неустроенность.
По моим наблюдениям, детям катастрофически не хватает информации. Если мы спросим детей в обычной школе, что такое Холокост, далеко не факт, что они ответят.
Важно не просто говорить: «Это плохо! Не шути так никогда!» — так не работает; важно объяснить, почему такие шутки могут быть кому-то неприятны. Возможно, стоит показать какой-то фильм или прочитать книжку, но обязательно с обсуждением после — применить эстетическое воздействие в воспитательных целях.
Кто должен заниматься вопросами нетерпимости? В идеале — все: родители объясняют ребёнку, почему такие шутки обижают, порождают агрессию и иногда плохо заканчиваются. Классный руководитель, учитель, да и любой взрослый внутри семьи и школы не должен игнорировать происходящее. На мой взгляд, есть масса этапов до обращения в правоохранительные органы.
Есть ли шанс «вымывания» подобной антисемитской субкультуры? Решение, на мой взгляд, в создании многонациональных классов.
Когда ты встречаешься с «незнакомым» лицом к лицу — вот живой человек, учится с тобой в одном классе, живёт рядом, — миф о неизведанном, а значит, чужом и опасном, испаряется.
Когда я работала в классе, где был ребёнок с ДЦП, я была уверена, что никто в жизни не додумается пошутить на этот счёт. Перейдя в другую школу в том же районе, я с ужасом поняла, что такие шутки там — ежедневная норма.
Я, со своей стороны, любые высказывания на почве национальности всегда пресекаю. Мне легче, я еврейка и у меня есть авторитет учителя. За мной последнее слово — или, по крайней мере, пара едких вопросов: «А ничего, что я тоже тут есть? Всё ли вас устраивает?» С одной стороны, я меньшинство, а с другой — за мной право голоса, поэтому я могу детей защищать.
Очень важно, чтобы учитель, который слышит подобное, подчёркивал, что это не норма, потому что игнорирование взрослым — это первый шаг к нормализации и легализации подобных вещей среди детей.
К сожалению, в подростковой среде всегда так или иначе есть место агрессии и буллингу. Избавиться от этого полностью невозможно, но очень важно, чтобы взрослые вставали на сторону этики и никогда не присоединялись к этому. У меня был опыт, когда учитель хоть и неосознанно, но присоединялся к дискриминации меня как еврейки, и в таких ситуациях позиция взрослого очень важна. В наших силах сделать так, чтобы этого было меньше в детском окружении; чтобы это как минимум не одобрялось и не развивалось.
Раввин, руководитель департамента КЕРООР по делам гиюров при Московском раввинском суде
— Периодически я получаю жалобы на проявления антисемитизма в школах, но, слава Б-гу, мы живём там, где с этим борются. Как правило, достаточно обращения к учителям или к дирекции школы с доказательствами — и тут же все понимают, что это может иметь серьёзные последствия. Важный момент — такое нельзя запускать, нужно своевременно об этом сообщать. Желательно, чтобы ребёнок сам об этом вовремя сказал своим родителям, но если этого не случилось и родитель узнал обо всём самостоятельно, нужно незамедлительно заняться этим вопросом. Как правило, подавляющее большинство сотрудников школ реагируют на такие ситуации.
Разница между шутками и буллингом существует. Есть анекдоты, которые я могу в своей еврейской компании рассказать, но если я услышу анекдоты «на грани» от кого-то другого, отреагирую совершенно иначе. Я считаю, что нам всем стоит развить нормальное, здоровое чувство юмора, когда мы готовы посмеяться над собой, когда мы готовы с юмором отнестись к нашим достоинствам и недостаткам. Пусть даже иногда это чёрный юмор, но он такой, какой есть.
Юмор заканчивается там, где начинаются страдания другого. Неважно, прав он или не прав, адекватно он страдает или не адекватно, но это человек, и это его страдания.
Сейчас в школах введён предмет «Основы религиозных культур и светской этики». Я познакомился с этой темой ещё в начале инициативы, даже консультировал составителей учебников. На мой взгляд, наша главная задача в школе — привить человеку понимание, что есть другие люди и они имеют право быть такими, какие они есть. Вне зависимости от того, какую конфессию человек выберет для себя в дальнейшем, он должен сначала пройти курс, который объяснит, что существование другого человека с другими взглядами не обязывает тебя его ненавидеть.
Часто менять взрослого человека бессмысленно, однако нужно и можно устраивать круглые столы и встречи людей разных конфессий, делать интервью, передачи и блоги в ютубе и тиктоке — там, где есть большой охват аудитории.
Подобные форматы наглядно демонстрируют, что люди с двумя разными идеологиями могут нормально общаться, уживаться, дружить и взаимодействовать. То, что мы разные, не отделяет нас друг от друга; напротив — чем больше я знаю о другом человеке, тем больше обогащается моя картина мира.
Записала Настя Венчикова
Читайте также:
✡️ «Цимес» — самое еврейское место во всем Рунете. Каждый день мы пишем о жизни современных евреев в России и ищем ответы на волнующие нас вопросы — от житейских до философских. А если сами не можем разобраться, всегда обращаемся к специалистам — юристам, психологам, историкам, культурологам, раввинам.
Связаться с нами по вопросам сотрудничества, партнерских программ и коллабораций можно написав на почту shalom@tsimmes.ru или в телеграм
