«Никто не хотел сдавать нам помещение». Создательница инклюзивного пространства «Куст» Екатерина Хахан

В рубрике «Герои» «Цимес» рассказывает, как и чем живут евреи в современной России. Сегодня встречаемся с Екатериной Хахан, основательницей мастерской, где взрослые люди с особенностями развития занимаются керамикой, плетут корзины, ткут — и зарабатывают на этом деньги

— Вообще, всё началось даже не с керамики. У меня в Москве есть пять магазинов одежды в стиле бохо, «Магазин моей мечты Le Bon Bon». При этом мне давно хотелось создать инклюзивный проект для людей с особенностями развития. Я стала говорить на эту тему с друзьями, и два года назад собралась достаточно большая компания заинтересованных людей. Помню, мы пили чай и обсуждали, что хорошо бы что-то придумать, а что именно — неясно. Очень мило посидели и разошлись, а буквально через пару дней я поняла: зачем изобретать велосипед? У меня есть магазины, которые я могу адаптировать, чтобы в них могли работать ребята с особенностями развития.

Юлия Леонтьева — руководительница проекта в благотворительном фонде «Даунсайд Ап» — познакомила меня с девушками с синдромом Дауна. Они начали проходить подготовительную стажировку, достаточно долго вникали в процесс под руководством кураторов и до сих пор работают в магазинах: гладят и отпаривают одежду. 

Но вот однажды на стажировку пришла девушка Наташа с мамой. У Наташи были сложные нарушения способности к обучению, неустойчивая мотивация. Через какое-то время стало понятно, что с её особенностями она не сможет работать в магазине даже через два-три месяца сопровождения кураторов. И тогда я поняла: надо срочно придумывать что-то именно для таких людей. Потому что их, в общем-то, больше — тех, кому нужна более специфическая помощь и постоянное сопровождение. Я стала думать в направлении ремёсел: что бы такие ребята могли создавать руками? 

В наше время самое сложное — это даже не придумать, а потом продать. Важно заранее думать о рынке сбыта. Я понимала — это должна быть продукция, которую можно будет продавать в моих магазинах. При этом создание одежды в рамках такого инклюзивного проекта — утопия. В одежде необходимо разнообразие, а для ребят с особенностями это трудно. А вот керамика — какие-то повторяющиеся формы, дизайн — вполне реальная история. 

Я встречалась с создателями разных инклюзивных проектов, смотрела, как у них всё устроено. Ездила в 21-й технологический колледж, побывала в качестве волонтёра в огромном количестве мастерских: в «Особой керамике» у прекрасной Юли Липец, в «Сундуке», в «Артели блаженных» у Андрея Тевкина. Ещё была в Питере у Маши Грековой — она создала мастерскую «Простые вещи», в которой ребята работают с керамикой, текстилем, деревом. Всё это продаётся в магазине, и ребята зарабатывают деньги.

Мне как раз и хотелось, чтобы ребята относились к керамике как к работе, где у них есть чётко поставленная задача. Чтобы сами готовили себе еду и социализировались.

Я начала искать помещение. Приезжала, смотрела. Но когда арендодатели выясняли, чем мы собираемся заниматься, они как один заявляли: «Нет, нет, спасибо, нам такого не надо». Никто не хотел сдавать нам помещение. При этом искала я в центре города, внутри Садового кольца, понимая, что людям надо ездить, а им это сложно. Ребята по несколько раз проделывают путь с родителями, кураторами и волонтёрами, прежде чем по заданной схеме начинают ездить сами. В какой-то момент я в очередной раз просматривала «Циан» и увидела помещение во дворе своего дома, в районе Арбата.

Подумала: сейчас мне опять откажут. Но внезапно повезло: арендодатель оказался прекрасный. До нас у него в течение семи лет помещение снимали гадалки. Он, наверное, подумал, что уж лучше мы, чем гадалки.

Пустил и всячески нам с тех пор помогает. Мы сделали ремонт, и получилось очень атмосферное, приятное место. Вначале я думала совместить керамическую мастерскую с кафе, чтобы люди ели из нашей посуды. Но от этой идеи пришлось отказаться: для кафе требуется куча разрешений, плюс это крошечное полуподвальное помещение. 

Я стала знакомиться с людьми, которым была интересна эта тема, набрала мастеров-керамистов. Ещё у нас есть мастер по ткачеству Наташа. Она раньше работала в 21-м колледже. Есть Аня, которая преподаёт плетение корзин. Вообще, мне кажется, что корзины — это какая-то самая честная история. В керамике многое дорабатывают мастера: большинство ребят не могут покрывать глазурью, они только лепят. А корзины — целиком труд ребят, от начала и до конца. 

В мастерской есть ребята, которые нигде больше не смогли себя найти и ходят только к нам. Это, мне кажется, очень ценно.

Есть ребята, которые работают в нескольких разных мастерских, посещают их поочерёдно. Есть два мальчика после детского дома, у них нарушения педагогического и эмоционального плана. Для них «Куст» теперь тоже дом. Зимой мы отпраздновали год студии. Устроили настоящий праздник с фаер-шоу.

В марте мы с семьёй переехали в Израиль. Теперь, конечно, всё усложнилось — я здесь, мастерская там. Финансово всё сейчас на мне, с организацией мне помогает Юлия Сметанина. Конечно, я постоянно на связи, разруливаю какие-то административные вопросы, общаюсь с ребятами. Объясняю, какие работы делать, а какие не стоит. Два раза за последние три месяца я ездила в Москву. Сейчас некоторые мастера и ребята уехали из России. Например, девушка Саша. Её брат — гражданин Израиля. Он вернулся в Россию, когда умер отец, чтобы быть с Сашей, потому что понимал, что ей будет сложно социализироваться в Израиле — Саше 40 лет, она не знает иврита. Сейчас он всё-таки решил перевезти её в Израиль, и мы с ними много здесь общаемся. Сашу надо как-то пристроить, но это нелегко: она не хочет учить язык, даже пытаться общаться на иврите. 

Моя семья хочет остаться в Израиле, а насчёт себя я не уверена. Моя жизнь и моё дело там, в России. Я вижу в Израиле жизнь своих детей, своего мужа — только не себя. В Москве я много чего построила и не уверена, что смогу создать это заново здесь. Открыть здесь ещё один «Куст» на свои деньги навряд ли получится. 

В любом случае надо сначала выучить язык. В целом мне нравится народ: все открыты, хотят помочь, улыбаются — действительно больше, чем в России. Из Москвы сейчас приехало очень много людей, и у нас в Реховоте много друзей. Это, конечно, очень помогает.

Мне самой, безусловно, близки еврейские традиции, но в «Кусте» мы вне религии.

Единственное, начали делать очень красивые ханукии и меноры. В целом, когда у людей рождается ребёнок с особенностями, многие ищут какие-то пути принятия: среди родителей особых детей довольно много религиозных людей. 

Всё, что мы создаём в «Кусте», вы можете купить у нас в мастерской и в магазинах Le Bon Bon. Это очень поможет нашему проекту!

Записала Аня Субич