Равенство полов, миллион возможностей и честь быть солдатом: стереотипы о ЦАХАЛе

Армия обороны Израиля, или ЦАХАЛ, — может быть, самая знаменитая армия на свете. Что о ней только не говорят! «Цимес» попросил журналистку израильского издания «Детали» и автора блога «Минареты, автоматы» Александру Аппельберг поделиться своим мнением о том, что правда, а что нет в представлениях о ЦАХАЛе

— Об израильской армии слагают легенды. О её способности защищать маленькое еврейское государство от окружающих его врагов, численно значительно превосходящих израильские войска. О её технологической мощи и «еврейских мозгах», которые создают самые передовые системы обороны. О её гуманности (здесь, впрочем, мнения разнятся).

И хотя многое из того, что мы слышали о ЦАХАЛе, действительно недалеко от правды, некоторые стереотипы не подтверждаются реальностью. Особенно те, что касаются отношения израильтян к армии — и армии к своим реальным и потенциальным служащим. В этой колонке я постараюсь показать, что о службе в израильской армии говорят современные исследования и сами солдаты.

В ЦАХАЛе служат девушки! Вау! Израиль — страна победившего феминизма и равенства полов

Возможно, первая ассоциация, которая приходит на ум при мысли об израильской армии, — это фото юных девушек в военной форме и с автоматом наперевес. Кто бы мог подумать, что в ближневосточной стране создадут самую продвинутую в вопросе гендерного равенства армию? 

Действительно, в ЦАХАЛ призывают и парней, и девушек. И те и другие проходят военную подготовку. И те и другие могут служить в боевых войсках — хотя противники призыва девушек как в армию вообще, так и в конкретно боевые части ещё существуют.

Но оказывается, что сам по себе призыв отнюдь не означает, что в армии добились равенства полов. 

Эдна Ломски-Федер, социолог из Еврейского университета в Иерусалиме, специально исследовала опыт молодых женщин во время службы и обнаружила, что им тоже приходится сталкиваться с сексизмом. По её словам, женщинам в армии всё ещё, как правило, достаются традиционно «женские» роли — в частности, армейского секретаря. Образ девушки-секретаря, или «джобницы», часто высмеивается в израильской культуре. Над ней подшучивают, ей отвешивают непрошеные комплименты, её в лучшем случае считают «украшением коллектива», а в худшем — воспринимают как сексуальный объект. Кто-то что-то сказал о равенстве?

Но фольклор — это одно, а реальный опыт — совсем другое. Для исследования, которое Ломски-Федер провела вместе с профессором Омой Сассон-Леви, учёные опросили 210 женщин из разных социальных и этнических групп. Им предложили порефлексировать о том, какой была их служба в армии. Оказалось, что солдатки из низшего социального класса, выросшие на периферии и происходившие из традиционных семей — часто первое поколение девушек на службе, — вспоминают своё время в армии как «обогащающее» и «вдохновляющее». Для описания службы они используют такие фразы, как «пиковая точка в жизни», «сбывшаяся мечта», «поворотный момент», — даже если речь идёт о незавидной роли секретаря.

Однако с женщинами из среднего класса, служившими секретарями, дело обстояло иначе. Они выросли с чётким чувством права на самореализацию и ожидали, что военная роль будет отражать их привилегированное социальное положение, их эгалитарные гендерные представления и их личные навыки. Представьте глубину их разочарования, когда им была отведена роль секретаря!

А что же с боевыми войсками? Действительно, некоторые девушки стремятся оказаться здесь — и им это удаётся. Но, пишет Ломски-Федер, «во время службы их подталкивали к принятию мужских моделей поведения и размыванию своей женственности, чтобы справиться с вызовами, которые бросала им эта должность». Более того, «поведение, которое поощрялось во время службы, не одобрялось в гражданской жизни. После увольнения из армии на них оказывалось давление, чтобы они вернулись к надлежащей женственности». 

Армия — это плавильный котёл, в котором стираются социальные различия. Неважно, кто ты и откуда, здесь все равны!

Возможно, в это хочется верить новым репатриантам, которые стремятся влиться в израильское общество и стать его полноправной частью. Но исследование профессора Михаль Крумер-Нево, почётного президента израильского Центра качественных исследований людей и обществ, представляет иную картину. 

В центре исследования — евреи, приехавшие в Израиль из бывших кавказских республик бывшего СССР. Эта группа считается маргинализированной, и для принадлежащих к ней молодых мужчин и женщин армия, по идее, должна была стать важным механизмом социальной интеграции в израильское общество. 

Однако интервью со 153 военнослужащими из этой социальной группы показали, что, как правило, им и в армии достаются должности с низким статусом. Большинство мужчин служили поварами или водителями, и лишь немногие оказались в боевых частях. Ни один из них не был продвинут на офицерские должности.

Таким образом, пишет профессор Крумер-Нево, «военная служба не является ареной социальной мобильности. Напротив, маргинальность этой группы усиливалась и укреплялась».

Судя по всему, это верно не только для бухарской общины. Тимур, репатриант из Москвы, призвался в израильскую армию добровольцем, а свой опыт описывал в блоге. «Разница в отношении к репатриантам из России и, скажем, США или Франции огромна», — говорит он. 

Вспоминая свой опыт, Тимур отмечает, что репатрианты из западных стран пользуются в армии большими привилегиями. «Для продвижения — если, конечно, им это интересно — французам и американцам предоставляется больше возможностей. Им проще попасть на офицерские позиции, легче получить пропуски безопасности. Мелкие проступки, за которые „русских“ наказывали задержкой на выход в Шаббат или дисциплинарным судом, репатриантам из Европы и США могли сойти с рук. Не нужно забывать также и о том, что из западных стран идёт основной поток пожертвований на нужды ЦАХАЛа — поэтому кто платит, тот и танцует». 

В Израиле от армии никто не «косит». Быть солдатом — честь!

Согласно Закону о военной службе 1949 года, призыв является обязательным для всех израильтян, достигших 18 лет. Но две группы освобождены от обязательной военной службы: ультраортодоксы и израильские арабы. Вместе эти группы составляют более 30% населения Израиля, а поскольку уровень рождаемости в них значительно выше, чем в среднем по стране, то к 2050 году они, как ожидается, составят 60%. 

Но и среди военнообязанных успешное уклонение от призыва становится всё более распространённым явлением. Всего за 20 лет уровень призыва среди израильтян, обязанных служить, упал с 75% до менее чем 50. Хотя израильский закон позволяет военным наказывать уклонистов тюремным заключением, в реальности большинство таких случаев просто игнорируется.

Таким образом, обязательный призыв в армию в Израиле — не более чем миф. В действительности бремя службы несут всего 35% израильского населения, а остальные 65% находят способы избежать призыва без каких-либо последствий, пишет газета Jerusalem Post. 

Одним из результатов этого стало то, что мотивация новобранцев вступать в боевые части снижается угрожающими темпами. Согласно опросам, их готовность служить в боевых частях упала с 90% в 1990-х годах до 80% в 2010 году и до 67% в 2018-м.

Правда заключается в том, что всё меньше израильтян считают службу в армии чем-то героическим, а то и просто стоящим их времени.

Возьмите для примера моего знакомого Эрана: он родился и вырос в Тель-Авиве и об армии всегда думал как о повинности, которую ему придётся нести — если, конечно, не повезёт от неё отвертеться.

«И я не один такой, — утверждает он. — Все мои друзья детства, со школы, даже те, кто считает себя патриотом и вывешивает за окном израильский флаг, — все они старались устроить свою службу максимально ненапряжно. В идеале — поближе к дому, а ещё лучше — отслужить годик и найти у себя какую-то болячку, чтобы получить освобождение, но так, чтобы это не помешало дальнейшей жизни и карьере». 

«Думаю, наше поколение менее подвержено идеологии, — рассуждает он. — Мы думаем, что патриотом и хорошим гражданином своей страны можно быть и в штатском. А можно и не быть — многие вопросами патриотизма вообще не задаются». 

Неужели всё, что мы знали об израильской армии, неправда?

Конечно нет. Армия — по-прежнему ключевой институт израильского общества. Сослуживцы часто поддерживают отношения и после армии, а нетворкинг становится подспорьем в стране, где всё завязано на личных отношениях. 

Армейский опыт может помочь в гражданской жизни — например, служивших в элитном киберподразделении 8200 с руками отрывают хедхантеры ведущих IT-компаний, а люди, занимающие высокие посты в системе армейской безопасности, часто после отставки идут в политику — и их заслуженный авторитет неизменно вызывает доверие и уважение граждан.

И да: для многих израильтян и евреев диаспоры служба в армии — всё ещё важная часть их идентичности. 

Но честный и взвешенный взгляд на армию, не замутнённый идеологическими штампами, помогает русскоязычным израильтянам лучше понять страну, её жителей — и самих себя.

Автор: Александра Аппельберг

Читайте также:

• Как я хотела стать пограничницей, но не смогла из-за аллергии. Репатриантка из России — о службе в ЦАХАЛе
• «Кто-то упал с верблюда, кто-то рожает». Как я служу боевым медиком в израильской армии
• «Начало трясти примерно за месяц до призыва». Ксения Чудинова — о том, каково это, быть в России, когда твоя дочь служит в армии в Израиле